Гроб из Гонконга - страница 9

Возможно, минут двадцать я всматривался в небо, прежде чем во двор въехал автомобиль Ретника и остановился в десяти футах от меня. Ретник вышел и направился к дверям полицейского участка – невзрачной постройки из серого камня.

– Лейтенант… – Я не повышал голос, но он услышал меня.

Ретник оглянулся через плечо. Он был напряжен так, как будто кто-то подталкивал его.

– Что это ты делаешь здесь? – спросил он.

– Ожидаю тебя, – отвечал я.

Он пристально изучал меня.

– Ну, я здесь. Дальше что?

Я вышел из автомобиля.

– Ты обыскал меня, лейтенант, но забыл обыскать мой автомобиль.

Он тяжело задышал через узкие ноздри, с тревогой вглядываясь в меня.

– Почему я должен обыскивать твой автомобиль, сыщик?

– Ты хотел узнать, что узкоглазая, как ты ее называешь, носила в своей сумочке и где револьвер, из которого я будто бы застрелил ее. Ты ничего не нашел ни в моем офисе, ни в моих карманах. Я думаю, что действительно проницательный коп на всякий случай проверил бы и мой автомобиль: а вдруг я скрыл улики там? И вот я явился к тебе на автомобиле: может, ты захочешь стать таким проницательным полицейским?

Его лицо напряглось от ярости.

– Слушай, ты, сукин сын, – процедил он, – я не веду хитроумных разговоров с дешевым сыщиком. Я поручу это Пульскому! Он оценит блеск твоего остроумия! А то ты стал каким-то слишком бойким!

– Лучше осмотри автомобиль, прежде чем отдать меня своему мяснику, лейтенант. Загляни в бардачок. Это сэкономит тебе время.

Я распахнул дверцу и отошел от автомобиля.

Ретник сунулся в открытый бардачок.

Я наблюдал за его реакцией. Его ярость исчезла. Он не коснулся ни оружия, ни сумочки. На какое-то время он впал в ступор, а затем спросил:

– Это твой револьвер?

– Да.

– И ее сумочка?

– Не моя же.

Он озадаченно посмотрел на меня:

– Что за черт? Ты готов сознаться в убийстве?

– Я открыл карты, которые мне выпали, – сказал я. – Больше я ничего сделать не могу. Тебе принимать решение.

Он крикнул копа, стерегущего ворота. Когда тот подошел, Ретник велел ему быстро найти Пульского.

Пока мы его ждали, Ретник снова посмотрел на оружие и сумочку, не притрагиваясь к ним.

– По-моему, у тебя теперь просто нет шансов, сыщик, – сказал он. – Тебе точно конец.

– У меня не осталось бы шансов, если бы я не приехал сюда, чтобы показать тебе улики, – ответил я. – Но так как я приехал, шансы у меня есть.

– Ты всегда закрываешь свой автомобиль? – спросил он, уставившись на меня и начав наконец шевелить мозгами.

– Да, но в ящике стола, где лежал револьвер, был дубликат ключей. Я не посмотрел, но держу пари – их там нет.

Ретник почесал щеку:

– Верно. Когда я искал оружие, то не нашел ключей.

Пульский пробежал через двор.

– Займись этим автомобилем, – велел ему Ретник. – Проверь все. Осторожнее обращайся с револьвером и сумочкой. Лучше дай посмотреть их Лэйси. Пойдем, – кивнул он мне.

И мы прошли через двор, поднялись по трем ступенькам, потом попали в слабо освещенный коридор с белым кафелем и характерным для всех коповских помещений запахом.

Миновав коридор, потом лестницу, потом еще один коридор, мы наконец оказались в помещении размером с курятник. Там были стол, два стула, шкаф для хранения документов и окно. Интерьер здесь напоминал сиротский приют – так же уютно и комфортно.

Ретник указал мне на жесткий стул, сам же пробрался за стол.

– Это твой кабинет? – спросил я с интересом. – Я думал, что тебе, как шурину мэра, выделят что-то получше.

– Не переживай за меня, лучше подумай о себе, – ответил Ретник. – Если китаянка была убита из этого револьвера и если это ее сумочка, тебе не позавидуешь.

– Ты так думаешь? – спросил я, пытаясь устроиться поудобнее на жестком стуле. – Видишь ли, минут десять, а возможно и дольше, я боролся с искушением выбросить револьвер и сумочку в море. И если бы я выбросил их, лейтенант, ни ты, ни все умники, что заботятся о правосудии в этом городе, не смогли бы ничего узнать. Но я решил дать вам шанс.

– Что ты хочешь сказать?

– Я не выбросил их, потому что они были явно подброшены в мой автомобиль. Все это завершает интригу. Если бы я выбросил их, ты уже не смог бы распутать дело.