Гробница Анубиса - страница 47

— Полагаю, бесполезно доискиваться, из какого источника наш хозяин черпает большую часть своих доходов.

— Сколько здесь кило, как по-вашему? — полюбопытствовал Ганс.

— Я бы сказал, пятьсот — шестьсот, — определил Гиацинт. — Маленькое состояние. Даром что от турецких берегов рукой подать, зона тем не менее до крайности военизирована. Чтобы в таком месте завести подпольную торговлю подобного масштаба… Тут уж не вопрос простого бакшиша — власти замараны по самые уши, что с турецкой, что с греческой стороны.

Я выразил свое раздражение демонстративным вздохом, и Ганс поднял фонарик повыше, чтобы лучше осветить комнату.

— А это вроде бы что-то египетское, да? — спросил он, указывая на обломок фрески не меньше квадратного метра, покоящийся на массивной этажерке.

Анубис, держащий в руках скипетр и анк, казалось, взирал на нас с издевательским вызовом. Фреска, извлеченная из гробницы, таких сотни во всех музеях мира. Она могла попасть сюда откуда угодно.

— Они все из золота? — продолжал допытываться Ганс, теперь его заинтересовала коллекция старинных крестов, украшенных драгоценными камнями, — кресты были разложены на столе как раз под фреской.

— На взгляд похоже, что да. Скорее всего конец Средневековья. — Гиацинт покусывал губы, видимо, разочарованный не меньше, чем я.

— А почему на этих изображениях египетские кресты? Крест — это же что-то христианское, или я ошибаюсь?

— Это называется анк, а не крест. Символ вечной жизни. Правда, христиане-копты в свой черед обратились к нему, приняв его… — Сердце вдруг подпрыгнуло у меня в груди, а взгляд сам собой метнулся от золоченых крестов к предмету, что держал в руке бог с головой шакала. — Анк… Ну да, вот же он, первый фетиш…

Я напрягся, силясь припомнить. Часовня, алтарь, уродливое распятие… Христос, превращенный в простейшую фигуру — большое кольцо, деформированное… подобие груши вместо головы, две перекладины, как от буквы «Т», заменяют руки и ноги, и все это приклеено к кресту.

Обернувшись к Гиацинту, я бросил ему с такой убежденностью, будто уже и сомнений никаких быть не могло:

— Это был анк. Там, в часовне. Я вспомнил.

— О чем вы?

Я был так возбужден, что мне стало трудно понижать голос до шепота:

— Текст! Первый фетиш — это анк. Помните, «Страж Ключей» и все прочее? — Я простер руку в сторону Анубиса. — Анк! Крест в часовне! Поселянин ведь говорил, что они приспособили к делу все, что нашли. И они сделали это!

— Тсс!

— Они приняли анк за изображение распятого. Там, в часовне, он и находится, приклеенный к алтарному кресту. Я же тогда еще заметил, что распятие как-то странно выглядит… Но какой же я идиот!

— Ни с места!

Вспыхнул электрический свет, мы вздрогнули. Ганс от неожиданности выронил фонарик.

— А ну-ка к стене!

Мы медленно повернулись и обнаружили у себя за спиной О'Коннора в домашнем халате и с автоматом в руках. Дуло было прямиком направлено на нас.

— Лучше тебе попытать счастья в клубе знакомств, чем в рулетке, — простонал Ганс, покосившись на Гиацинта.

— Мы пришли сюда не затем, чтобы что-нибудь украсть, — солгал я.

— Заливай кому-нибудь другому! Сумки на пол, да поживее! Не дергайся, мой мальчик… — (Ганс, весь дрожа, опустил на пол свой рюкзак.) — Я сразу смекнул, что вы не похожи на археолога! — презрительно произнес О'Коннор, обращаясь ко мне. — (Гиацинт, по виду нисколько не обеспокоенный, позволил себе улыбнуться.) — А ты чего скалишься? — заорал хозяин. — Назад!

— Что вы намерены делать? — Гиацинт продолжал усмехаться. — Вызовете полицию? — И он указал на запасы спрессованной индийской конопли.

О'Коннор влепил ему пощечину, а я инстинктивно бросился к Гансу, чтобы защитить мальчишку от расправы. Хозяин виллы, вообразив, что на него нападают, повернул дуло автомата в мою сторону, а нашему ангелу- хранителю только того и надо было: он выхватил пистолет и влепил противнику пулю прямо в лоб. Звук выстрела заглох, как в вате, — казалось, хлопок был не громче, чем от лопнувшего воздушного шарика. Глушитель.

— Уходим, — скомандовал Гиацинт. Он взял автомат и положил его поверх пакетов с коноплей. Усмехнулся: — Этот болван его даже с предохранителя не снял.