Гроссмейстерский балл - страница 38

В подвал ворвался Левка с каким-то большим свертком.

— Еле проскочил проходную. Щупать хотели… Вот!

В свертке оказалась бутылка «Ереванского» и торт «Сказка».

— Для той! — пояснил Левка. — Кто — сколько… Директор трешницу скинул.

— Что ж ты мне не сказал? — проговорил Филипп.

— Не беспокойся! Я два рубля положил — один за тебя.

Стас взял бутылку, посмотрел на свет и встряхнул.

— Ну, теперь звону не оберешься. Все ОКБ будет говорить. Слух дойдет до управления…

— Брось! — оборвал Филипп.

— Показуха! — крикнул Стас. — Сцена на публику!

Левка посмотрел на Стаса круглыми глазами.

— Тише! Идиот! Там ведь слышно.

— Пусть слышит, — Стас тяжело дышал. — Возьму сейчас эту бутылку и грохну!

Филипп ловким движением выхватил коньяк и прижал к груди. Стас посмотрел на него, отвернулся и проговорил:

— Ладно! Валяйте, несите.

Филипп протянул Левке бутылку. Левка взял коньяк и торт и направился в соседнюю комнату.

— Пропустим еще раз, — предложил Филипп. — Меня смущает холостой выброс.

Лоток вновь задрожал.

Через пять минут Левка вернулся.

— Она все слышала… Еле уговорил! Сказал, что ты ненормальный. Кажется, поверила…

— При чем тут она, — равнодушно проговорил Стас, словно ничего и не случилось. — Я могу извиниться… Хватит! Забудем!

Где-то хлопнула далекая дверь. Кто-то шел. Очевидно, сюда — больше некуда. Филипп посмотрел в пустой пролет. На стене протанцевала тень, и через секунду в дверях выросла фигура Маркелова.

Филипп выключил прибор. Подвал провалился в тишину. Скрипнул стул — это у Козловской, в соседней комнате.

Маркелов достал из кармана мятую сигарету и коротким движением бросил ее в рот. Вспыхнула зажигалка. Прикурив, Маркелов сунул руки в карманы брюк и прислонился плечом к дверному косяку.

— Привет контрабандистам!

— Здорово, Мизинец, — ответил Филипп.

Он не хотел. Это вырвалось непроизвольно — старая кличка Маркелова, которая доводила того до бешенства. Женя вытащил правую руку и посмотрел на скрюченный полиомиелитом палец.

— Не забыл. А я полагал, что ты совсем забыл меня. В служебном рвении.

— Брось, Женька! — проговорил Левка. — Я ведь тебя предупреждал насчет неверной корректировки чертежей. Ты отмахнулся…

— С тобой я не разговариваю.

— Ну и глупо! — взорвался Левка. — Рад буду, когда тебе влепят выговор!

— Тихо, братцы! Берегите нервы! Что произошло? Не ошибается тот, кто не работает! — крикнул Стас и включил прибор.

ПОА захлебнулся в сумасшедшей тряске. Филипп подскочил к столу и отбросил клеммы питания от гнезд батареи. Повернулся к Стасу.

— Слушай, примиренец!.. Тебя возмутил коньяк, да?! А почему тебя не возмущает Маркелов? Где твой гражданский гнев, а?

Стас усмехнулся, подошел к Жене и попросил у него закурить. Маркелов протянул сигарету и щелкнул зажигалкой. Стас глубоко затянулся, поблагодарил и сел на табурет, заложив ногу на ногу.

— Во-первых, как видишь, от Маркелова мне польза — угостил сигаретой. Копеечная, правда, но польза. А прибор мне алмазов пока не дал. И не даст. Его даже на толчке никто не купит… А Маркелов мне завтра подарит еще сигаретку, правда, Маркелов? Молчит — значит, правда! Даже пачку…

— Паяц, — зло проговорил Филипп.

— Во-вторых! — продолжал Стас. — Во-вторых, Маркелов меня не удивляет. Он не открыл Америки. Он обыкновенный лентяй! Так сказать, ординарный лентяй. Их много. Это факт, и с ним надо считаться… Лентяй, если он не принципиальный лентяй, кажется работягой и даже корчит оскорбленную добродетель…

Женя что-то хотел сказать.

— Я вам слова не давал, — предупредил Стас.

Филипп не понимал, куда Стас клонит. Но поведение Стаса начинало ему нравиться. Стас расхаживал от Онегина к Маркелову и обратно…

— Лентяи были всегда. При Мономахе и даже при Великом Рамзесе. При первом они держали шапку, а при втором… Что они делали при втором? — Стас вопросительно посмотрел на Филиппа, пощелкал пальцами. — Словом, при втором они были просто лентяями. Им было плевать на освоение великой Нубийской пустыни… У нас тоже немало лентяев.

Маркелов потушил сигарету о стенку и повернулся. Стас тронул его за плечо:

— Погоди. Я еще не все сказал!

Круглое лицо Маркелова чуть побледнело, он сбросил с плеча руку Стаса.