Гроза пустошей - страница 58

Я удивился таким мыслям, но изгибы Свельты, гипнотические и освещенные закатным солнцем, выглядели теплыми, навевали воспоминания о доме.

- Почему мост так назвали?

Ястреб Джек на миг отвлекся от созерцания скал.

- Да там только птицы спокойно и могут сидеть, всех остальных укачивает от страха! - хмыкнула Хайки. - Я даже слышала, пара караванщиков упала в обморок, пока переправлялась. Мост узкий жутко, да еще трясется, как припадочный… В общем, то еще удовольствие. Но другого способа пересечь Свельту нет, разве что возвращаться на юг вдоль обрыва до самого конца.

- Сделаем привал? Погони нет, - предложил Ястреб Джек.

Мне не очень нравилась идея заночевать прямо на краю бездонного провала. Для стремительного побега место не лучшее, но с другой стороны, я порядком утомился. Спина побаливала, ноги ныли, а тело чесалось от одной и той же позы за рулем машины, так что я лишь поворчал для вида.

Хайки с Джеком до темноты наблюдали, как садится солнце и скалы меняют цвет. Пиро свесила ноги с обрыва, откинулась назад на здоровую руку и щурилась, а Ястреб Джек уселся поодаль, скрестив лодыжки, - наверняка летал вместе с какой-нибудь птахой над необозримой глубиной Свельты. Я красотами пресытился и хотел перекусить чем-то повещественней, так что начал ковыряться в машине в поисках подходящей ситуации еды. Ездовая ящерица свернулась, уложив голову на лапы, и начала дремать.

Пока мы неспешно укладывались, стеклянный куб Рё снова загудел. Хайки встрепенулась:

- Чего это он? Искажения же внизу и сильно севернее. Я думала, он кричит, когда искажения близко.

- Ну, технически искажение недалеко. Джек?

Я не увидел мутанта у Свельты и обернулся в сторону пустошей, которые стремительно поглощал мрак. То, что развернулось передо мной, стоило бы сохранить и показывать в развлекательных павильонах Балха, но я не художник, так что попробую описать обычными словами. Шагах в пятнадцати, спиной ко мне, стоял Ястреб Джек. Ветер изо всех трепал его просторные рукава, создавая образ одинокого странника пустынь, а перед ним, там, где еще недавно мы пересекали серир, вырос ослепительный город. Ездовая ящерица тоже увидела его - и рванула туда, взметая вверх песок.

Ум отказывался воспринимать такие внезапные перемены, но город существовал. Он был ошеломительным чудом, о котором безнадежно мечтаешь всю жизнь. Над зданиями взметались огненные хвосты разноцветных фейерверков - там праздновали, звучали радостные крики. Город был наполнен звуками и запахами, соблазнительными обещаниями приключений, ворвавшимися в пустыню. Ожерелье алых с золотом фонарей опоясывало его край, будто нарядная тесьма, а за ними прогуливались обитатели, которым не было до нас дела.

В фонтане стайка жуков размером с ладонь кидала друг другу мячик. По улице на окраине то и дело проезжали фантасмагорические повозки, на ходу превращающиеся в бегущих коней, а затем - в невероятно высоких цапель. Изменчивость каждого элемента была законом города. Архитектура исполнялась, словно музыка, проходя развитие от крещендо до пиано и наоборот.

Казалось, город находился тут всегда, но стоило начать рассматривать здания пристальнее, как они покачивались, щегольски менялись, будто находясь в медленном танце. То фонари становились чуть выше и больше, то направление опоясывающей город улицы становилось иным, то на ней оказывались люди, то они пропадали, оставляя место теням и невиданным существам, не принадлежавшим нашей планете. Какие-то объекты сохраняли свой вид дольше, а какие-то неугомонно пробовали все подряд. Огромная лестница обвивала крупное, устремляющееся в звездное небо здание, увенчанное хрустальным куполом.

Моргнув, я увидел его синим, словно кобальт, а затем место небесной лестницы занял замок, укрытый извилистой каменной стеной. Очертания города плыли и выстраивали новые и новые силуэты. Ничто не было для него невозможным, никто не оставался неизменным.

- Это живой город… - выдохнула Хайки. - Они и впрямь странствуют, где хотят...

Уже очень давно я не видел таких огромных зданий, испещренных сияющими вывесками и брызгами света, таких странных очертаний, сочетающих в себе архитектуру народов, которых я изучал в Сативе, и нечто неподдельно необычное, никогда и никем из людей прежде не виденное. Мы казались маленькими букашками на равнине перед внезапно возникшим гостем.