Грозный царь московитов: Артист на престоле - страница 19

Воля царя, прежде стесненная, теперь освободилась от ограничений и стремилась к самовластию. Только самовластие давало ему возможность укрепить в мире истинный порядок, то и дело нарушаемый знатью.

Отношения государя Ивана Васильевича с верхушкой военно-служилого класса никогда не были идиллическими на протяжении всего периода его правления. До середины 1540-х годов он вообще мало значил в делах правления — по малолетству и неискушенности. Конец 40-х — 50-е — время неустойчивого, но плодотворного для всей страны компромисса. Аристократы кое-чем поступились в пользу царя и кое о чем договорились между собой. Политические и материальные приоритеты у старомосковской знати за все это время ничуть не изменились; память разнузданных лет "Шуйского царства" была свежа и грозила рецидивом — при первом же удобном случае. Государь научился сдерживать свой крайне эмоциональный, своевольный и бурный характер, возжелал потрудиться на благо державы, однако тепла в его общении со знатью увидеть невозможно…

Видимо, в ту пору очень большую роль играл авторитет церкви. Именно он был скрепляющим материалом для всей этой конструкции, пребывавшей в динамическом равновесии. За многими реформами — прямо или косвенно — видится подвижническая фигура святого Макария. Вероятно, его пастырское рвение стало главным фактором, сдерживавшим страсти и направлявшим хаотические выплески молодой нации в сторону созидательного общественного строительства.

В первой половине 60-х прежние деятели, составлявшие буферную группу Избранной рады, уходят в тень. Государь стремится усилить свою власть, и успехи первых лет войны за Ливонию как будто способствуют этому… Но именно тогда происходит несколько событий, пошатнувших русский дом, до тех пор стоявший крепко волей Божьей и стараниями святого Макария. Во-первых, умирает (возможно, будучи отравлена) первая жена Ивана IV, Анастасия Захарьина-Юрьева (1560), и на ее место рядом с царем быстро приходит Мария Темрюковна Черкасская, кавказская княжна, для которой собственно-русский политический узор был делом не особенно интересным: видимо, ей не удалось поддержать в царе ощущение ответственности за собственную семью и за семью большую — всю Россию. Уходит к Господу и сам митрополит Макарий (1563). Военные успехи сменяются неудачами. Жесткость царя и непокорство знати усиливаются, взаимно питая друг друга.

Идет 1564 год. Страна пребывает в шаге от опричной бездны.

"Военная" глава в этой книге больше всех прочих по объему. Причина такова: именно войны, военная организация и военное дело объясняют важнейшие повороты в царствовании Ивана IV. Историки разных времен искали то в социальном, то в экономическом развитии страны причины реформаторской деятельности, воздвижения опричнины и самодержавных устремлений Ивана IV, или же, соблазнившись психоаналитическими домыслами, диагностировали у самого царя признаки сумасшествия. Но, кажется, основа всего — географическое положение русской цивилизации, в силу которого она вынуждена была воевать очень много, и все ее внутреннее устройство в значительной степени "заточено" под масштабные ратные усилия, предпринимаемые регулярно.

В XVI столетии Московское государство сражалось часто и на всех границах — за исключением разве что северной, проходившей по побережью Северного Ледовитого океана. Иван IV не обязан был лично принимать участие во всех крупных походах и битвах, но положение государя принуждало его самым активным образом заниматься обороной страны. Историки спорят о том, насколько Иван Васильевич сумел проявить полководческие способности, решительность, волю и энергию в качестве главного защитника страны. Впрочем, современники также расходились во мнениях на этот счет. Одни обвиняли Ивана IV в трусости, а другие считали, что царь был "ко ополчению дерзостен и за державу стоятелен…"

Все монархи из династии московских Даниловичей в большей или меньшей степени получали опыт боевых действий, водили армии, с юных лет привыкали к обстановке крупных военных кампаний. Вдосталь хлебнули такого опыта и Василий II, и Иван III, и Василий III. Они рисковали своими жизнями, побеждали и терпели поражения, а Василий II даже побывал в плену у ордынцев. Правда, если большое войско татар двигалось на Москву, оборонительный корпус обычно возглавлял не государь, а "большие" воеводы. Татары считались самым серьезным, самым страшным врагом как в XV столетии, так и в XVI. Рисковать в подобных обстоятельствах монаршей особой было все равно что ставить на кон судьбу всего государства, и великий князь, как правило, отправлялся в "замосковные" города собирать войска. А в остальных случаях присутствие государя в полевой армии диктовалось масштабом боевых действий, конкретной надобностью, в конце концов, характером самого великого князя… Так, например, Даниил Московский, Иван Калита и Иван III дипломатию предпочитали войне, а большую политику — личному геройству на поле боя. Зато Юрий Данилович, Василий II и Василий III, кажется, любили хорошую драку. Так или иначе, ремесло полководца самым естественным образом входило в круг обычных занятий монарха.