Грузинские романтики - страница 27
Как затемняет разум, как жестоко
Бросает в мрак сияние души?
Довольно слов. Иди своей дорогой,
Мурлыча под нос песенку свою.
Настанет время — горестную ношу
Сложу и я, сложу у тех ворот,
Где мы с тобой как равные предстанем,
Где вечный ожидает нас покой.
1877
НАДЕЖДЕ
Знать, с неба явилась ты к людям, надежда,
Когда, проклиная земные оковы,
И первый мудрец, и последний невежда
Равно пред тобою склониться готовы.
Ты в сердце гонимых горишь, как лампада,
Душа горемыки тобою согрета.
Что жизнь без надежды? Подобие ада!
Селение скорби, лишенное света!
В темнице невольнику некуда деться,
Быть может, он с жизнью простится сегодня.
Но в яростной бездне преступного сердца
Пылает надежда, как милость господня.
И даже у самого края могилы,
На страшном пороге всеобщего тленья
Одна ты даешь обреченному силы,
Чтоб мог он последние встретить мгновенья.
И, в черную яму его опуская,
Одна ты ласкаешь его, как царица,
Чтоб смутному очерку дальнего рая
Душа, улетая, могла подивиться.
<1879>
ПСАЛОМ
Кто — смертный — достоин взойти
На высокую светлую гору,
Священную гору, где ангелы
Славят величие Бога?
Правдивый душою, чье сердце
Незлобно, чьи помыслы чисты,
Кого никогда не касался
Губительный яд лицемерия,
Кто, полный великой любви,
Прегрешенья чужие прощает…
Кого не прельстила навек
Оболочка блестящего мира,
Которая солнцу подобна
В своем преходящем величье;
Кто сильному мира сего
Не боялся напомнить о правде;
Кто падшему брату свою
Протянул милосердную руку, —
Воистину, этот достоин
Взойти на священную гору,
Ликуя при ангельских кликах
О дивном величии Бога!
25 июня 1879
СОСТАРИЛСЯ
Состарился, а счастья нет в помине,
И родина погублена моя,
И уж надежды в сердце нет отныне…
Какую скорбь несу в могилу я!
1883
ЗАЗДРАВНЫЙ ТОСТ, ИЛИ ПИР ПОСЛЕ ЕРЕВАНСКОЙ БИТВЫ
Поэма
Тост
Тихо ночью над полями,
В темноте умолкнул бой.
Озаренное огнями,
Войско пир справляет свой.
Вот и месяц показался,
Весь в лучах вверху горит.
Выпьем все, кто жив остался, —
Небо храбрых сохранит!
Братья, чаша круговая
Пусть бежит вокруг огня.
Слава тем, кто, умирая,
Встретил смерть на склоне дня!
О вино, вино хмельное,
Ты рождаешь в сердце пыл.
Подружился кто с тобою —
Тот всё горе позабыл!
Воины
О вино, вино хмельное,
Ты рождаешь в сердце пыл.
Подружился кто с тобою —
Тот всё горе позабыл!
Тост
Братья, чаши поднимая,
Славных предков мы помянем,
Кровь свою они, сражаясь,
В дар отчизне принесли.
Их величие и слава
Озаряют нас сияньем,
Наши помыслы возносят
Над заботами земли.
Как огонь, забытый в поле,
Одинокий, сиротливый,
Что колышется и гаснет,
Исчезая навсегда, —
Предан вечному забвенью
Будет каждый нерадивый,
Кто прошел свой путь и сгинул,
Не оставив здесь следа.
Кто нам скажет, кто покажет,
Где герои подвизались?
Время сгладило, сровняло
Их надгробия с землей.
Но поныне имена их
В нашей памяти остались,
Свято чтим мы их деянья,
Славим меч их боевой!
Братья, взор благоговейно
Обратим к былым векам,
Лики светлые героев
В глубине теснятся там.
Это кто с глубокой думой
Над Иверией встает?
Неужели край любимый,
Увидав, не узнает?
Это ты, самодержавный,
Мудрый духом Фарнаоз,
Это ты отчизне славной
Книгу первую принес.
Вся Иверия с тобою,
Став единой, процвела
И своих царей-героев
Вечной славой облекла.
Вот, исполнен чудной силы,
Светом Бога осиян,
Древних идолов в могилы
Царь свергает Мириан.
Тьму Иверии старинной
Новый вытеснил Завет.
В небо глянули грузины
И познали вечный свет.
Львом и волком шлем украшен,
Меч сверкает, гром гремит…
Это кто, могуч и страшен,
Словно Бог войны, летит?
Это славный Горгаслани,
Муж, прославленный в веках.
Где его подъяты длани,
Там враги разбиты в прах.
Неба милостью святою
Над растерзанной страною
Был поставлен юный витязь,
Вдохновенный царь Давид.
В битве — грозный полководец,
Был в судах он миротворец,
Речь его шумела в мире,
Как поток в лесу шумит.
Он сказал: «Восстаньте, грады!» —
И они из праха встали.
Он прошел через пустыни —
И пустыни расцвели.
Где киркою он ударил —
Всюду храмы засияли,
И прославили в них Бога
Дети верные земли.
Он воззвал, и, словно феникс,
Возрождается столица,
Прочь бежит султан разбитый,
Жизнь повсюду бьет ключом.
До Ширвана и Дербента
Простирается граница, —
Так Давид страну родную
Очертил своим мечом.