Грузинские романтики - страница 47
«Был певцом, — прошепчут они, — в этом мире злобы и битв,
Верил в равенство, братство пел, сладко нашу пел красоту
И Кахетию он любил, как ребенок мать да отца.
Он грешил. Не взыщи с него, проницающий нам сердца!»
5
Рассвело. Голосами труб по селеньям льется набат.
Кахетинцы! Внемлите все, как в горах и в долах трубят!
Слышат Пшави набатный звон, и Тушетия и Сигнах,
Он в Кварели, в Греми звучит, он звенит во всех сторонах,
На пронзительный этот вопль отозвалися цепи гор:
«О Кахетия, враг идет! Выходи на кровавый спор!
Враг, что нужно тебе от нас? Или ты завидуешь нам —
Алазани чистой моей, отягченным ее садам?
Знай: Кахетия — это мать, кахетинцы — ее сыны.
Как десница ее, они силой правды своей сильны».
Нет, не дремлет Кахетия. Не смежил ее очи мрак.
В темных засеках ждет она, чтобы хищный нагрянул враг.
6
Как же звать бойца.
Что, пленив сердца,
Воинство привел ночью за собой?
Впереди дружин
Кто стоит один?
Не страшит его неизбежный бой.
Он спокойно ждет,
Оком поведет —
И глаза его пламенней огня.
Он пронзает мрак,
Где таится враг;
Маленькой рукой
Горячит коня.
Ростом невелик;
Благороден лик;
Гордый взор его — точно взгляд орла.
Меж широких плеч,
Словно черный меч,
На крутую грудь
Борода легла.
Враг спешит вдали.
Враг летит в пыли,
Слышен бранный клич,
Страшен бранный строй.
Он же впереди,
Точно посреди
Мирного дворца — маленький герой,
Вот он ждет верхом
На коне лихом.
Верный Шахсеван — так зовется конь,
Славен конь его:.
В жилах у него
Аравийских стран
Золотой огонь.
Грянул грозный бой.
Воплями, пальбой
Смущена небес голубая твердь.
Всё кругом кипит.
Кто же победит?
Суждены кому и позор и смерть?
Тигром между скал
Кто там проскакал?
Кто гранитных гор разрывает круг?
Он зовет с собой Кахетинца в бой,
Вызывает с ним встретиться сам-друг…
То не тигра рев,
То не ярый лев, —
Люди то сошлись, давние враги.
Схватку двух зверей,
Битву двух царей
Вдохновенно петь, муза, помоги!
Чтобы с губ моих
Лился грозный стих,
Чтобы он гремел гулом прошлых сеч,
Чтобы жег сердца,
Чтобы звал бойца
Наголо держать кахетинский меч!
Страшен этот миг:
В два прыжка настиг,
Налетел и смял — удержись в седле!
Поднялась рука,
Свищет сталь клинка…
Кохта! Ты простерт мертвым на земле.
Кахетинцы — вы Ринулись, как львы,
Обнажить мечи, дать врагу отпор.
Гордый враг дрожит,
Сильный враг бежит
В дикие леса, в щели дальних гор…
7
Так, бывало, сражались мы за родную нашу страну,
Так потоками кровь лилась за прекрасную родину.
О Кахетия! Мирный плуг ты одной водила рукой,
Самых дерзких своих врагов отражала мощно другой.
Ты под новым солнцем цветешь,
Алазани плещет волна,
А душа Ираклия — там, над тобой витает она!
1883
ИРАКЛИЙ И ЕГО ВРЕМЯ
© Перевод С. Спасский
Править нашей землею,
Утомленной войною.
Небом послан Ираклий. И вот,
Охраняя владенья,
День и ночь он в боренье.
Трудный долг пред отчизной несет.
Ради веры Христовой
Выступает, готовый
Все народы рукою достать.
Хоть враги нападали,
Меч из блещущей стали
Не отнимет коварная рать.
Бьется он с Дагестаном,
Бой ведет с Азат-ханом,
Запер путь он, пройдя на Евфрат,
Слева персам, а справа
Туркам. «Смелому слава», —
Так в Европе о нем говорят.
Но велением рока
Испытуем жестоко
Край родной. Неужели теперь
Ты падешь под ударом,
О Иверия? Даром
Столько жертв мы несли и потерь?
Горы, разве довольно
Слушать звон колокольный?
Клич муллы вам заменит его?
Смолкнут храмы Христовы,
Их священные зовы,
Гимнов благостное торжество?
Есть дорога Стефана
Цминда. Слуги Корана
Там решили занять перевал —
Турки, персы, лезгины.
С высоты той в низины
Меч, грозящий Христу, засверкал.
О Иверии слава!
Храмов древние главы —
Им, поруганным, на землю пасть?
Им, священным и гордым,
Наступающим ордам
Иноверных достаться во власть?
Гор грузинских верховья
Орошаются кровью,
В долах — кровь. И редеет народ.
Смерть. Неверные ближе.
Гибнет войско. Кто выжил,
Снова в руки оружье берет.