Грязные игры - страница 6

Макс обернулся к заметной подуставшей Оле:

—        Скоро на месте будем. Не бойся, у нас там не так пестро. И совсем спокойно. Наш район Бэл-Харбор называется.

Оля кивнула. Они остановились перед светофором.

—        Киса! — истошно завопил Ваня.

«Перевозбудился, — подумала Оля, — зря ему Макс кошек наобещал». И,, взглянув на дорогу перед собой, ахнула:

—        Ничего себе экземплярчик!

Дорогу переходила сладкая парочка.

Чудовищных размеров белоснежная котяра на поводке и с розовым бантом на шее, и его хозяин или хозяйка — сразу было и не понять. Это человеческое существо неопределенного пола, казалось, было ростом чуть выше, наверное, полутора метров, а в ширину примерно столько же. Существо было в шортах и в майке, и все его телеса колыхались

при каждом шаге, будто плохо застывшее желе.

—        Тут таких полно, — прокомментировал ситуацию Макс. — А все потому, что они эту дрянь жрут: гамбургеры, чизбургеры... Помнишь, как наши на Тверском бульваре у первого Макдональдса в километровые очереди выстраивались? — Макс осуждающе покачал головой.

—        Угу, — ответила полусонная Оля.

Ванька тихонько посапывал под мерный ход машины, привалившись к ее боку Оля, почти засыпая, отметила, что Ванька успел нацепить на глаза так понравившуюся ему черную повязку из самолета... Она закрыла глаза и словно провалилась в колодец...

Макс деликатно потормошил ее, когда они подъезжали к их особняку. Он был не так огромен как те, что на главных улицах Майами. И действительно, их узкая улочка под названием Колинна авеню была на редкость тихой и, что самой удивительное, почти совсем без машин.

Правда, здесь было несколько отелей, но небольших и не слишком роскошных. В глубине квартала, еще дальше от океана, видны были обычные жилые городские дома. По всем признакам это был спальный район.

Шуму городского не было слышно совсем, в ушах стоял звон от пения цикад... Неведомые птицы кричали как-то не по-нашему... Все это вместе взятое создавало необычный звуковой фон и, как это ни странно, ощущение тишины.

Роскошные пальмы казались пластмассовыми, такими яркими были их зеленые листья-лапы. Их волосатые стволы хотелось потрогать... А вот шевелиться не хотелось! «Под такими пальмам и можно лежать всю жизнь», — с трудом заставив себя сесть, лениво подумала Оля.            -

Макс заглушил двигатель и посмотрел на нее с сочувствием:

— Ладно, Оля, потом со всеми познакомишься и осмотришь владения. А сейчас — отдыхать.

Они вышли из машины. Макс взял спящего Ваньку на руки и направился к дому. Поднимаясь вслед за ним по белым ступенькам парадной лестницы, Оля рассеянно кивала в ответ на улыбки и поклоны выстроившихся в ряд незнакомых людей. Это была прислуга — к такому ее количеству Оля не была готова.

Но это все — потом, потом. Краем глаза она увидела за высоким окном огромного холла два бассейна с неестественно голубой водой и рыжую кошку, пересекавшую наискосок аккуратно подстриженный зеленый газон...

Саше она позвонила, едва проснувшись. Прямо с террассы, откуда открывался роскошный, прямо-таки фантастический вид на океан.

Павлючков появился в приемной за несколько минут до назначенной встречи.

Он всегда приходил минута в минуту, но здесь, в головном офисе, появлялся чуть загодя, оставляя время для легкого, но бесконечного флирта с Людочкой. Не то чтобы у него, серьезного женатого человека, были какие-то матримониальные планы по отношению к секретарше Белова, но она ему нравилась. И он симпатии не скрывал, вызывая жгучую ревность у Пчелы всеми этими своими вкрадчивыми подходами, цветами и шоколадками.

—        Мое почтение, сударыня, — он склонился над рукой Людочки, легко и нежно касаясь ее губами.

Людочке нравилось, как Павлючков целует ручку — не демонстративно чмокая и оставляя на руке влажные следы, а легонько трогая, словно пробуя на вкус. Так лошадки ласково, берут с ладони сахар, бережно и осторожно щекоча руку дающего.

—        Добрый день, Лев Викторович, — приветливо отозвалась Людочка, рассматривал легкую плешь на затылке отставного подполковника...

Карьера Льва Викторовича Павлючкова в Комитете государственной безопасности закончилась в середине девяносто второго года после его очередного, преобразования. Функции их Девятого управления, прежде осуществлявшего охрану высокопоставленных лиц и государственных секретов, частично были упразднены, частично перешли к Службе безопасности Президента, которая тогда еще не носила этого названия, а только создавалась господином Коржаковым, в те времена даже не генералом. ,