Гучномовець №1 1988 - страница 4
Желание пародировать, по-моему, живет в каждой творческой личности. Другое дело, что не все используют свои возможности, а некоторые попытки не всегда достигают желаемого результата. "В.В." придают пародированию большое значение, и это очевидно. Еще один пример-песня "День рождения — праздник грусти". Все это действительно очень здорово.
Они такие разные: неугомонный Олег Скрипка, флегматичный Александр Пипа, ироничный Юрий Здоренко, шоумен Костя Котенко с внешностью дебошира и с дебоширским прозвищем «Батон». Они такие похожие, когда занимаются делом, которое им нравится, причем делают его в меру свободно, в меру лирично, что является мерой хорошего вкуса.
"Посмотрим, что они будут представлять из себя завтра", — усмехнется снобистски настроенный рок-фан с десятилетним стажем. "Что ж, посмотрим? — отвечаю я, напевая про себя гребенщиковское: "Завтрашний день есть завтрашний день". Сегодня же "хлопцi грають", и не считаться с этим просто глупо.
А теперь можете упрекать меня в чем угодно.
Рудя Ченко
МАГНИТ ПУСТОТЫ
Вначале ребята играли металл. В 1986 году в группу пришел Олег Скрипка — человек, играющий на баяне и совершенно далекий от металла. Так появилась группа "В.В" /"Вопли Видоплясова"/, в корне изменившая состояние киевской рок-музыки.
"В.В." — группа экспериментальная. Все вещи ее — попытки разомкнуть плотный металлический круг.
Рой звуков, себя на каком-то пределе обрывающий. Металлические нотки, разбивающиеся о дребезжание бубна, о резкие переборы баяна.
Это — арт-панк.
Панк-что? Крашеная погремушка, опоясанная кривляньями? Причудливый иероглиф, расшифровке не поддающийся?
Вот и "В.В." — забавные песенки, частушки городских окраин, резиновые фигуры исполнителей в обмундировании из ближайшего универмага на залитой светом сцене. Столбы вот такого же мертвого света, с роящейся пылью, бьющие из покосившихся фонарей, освещают сегодня лабиринты окраинных массивов Киева /компании с гитарами в полутемных подъездах, пугливые дружинники, пустыри-свалки, отделяющие панельные кубики от давно не девственного леса/… Это — мир песен "В.В." Дружинники, несущие свою службу за чашкой кофе "в штабе ДНД". Вечером опасно появляться на улице в повязках. Над серыми коробками виснет "Плач Ярославны" /как же его надо было изгадить…/.
Временами гротеск оборачивается абсурдом /как в "Капусте"/, выдержанность — неряшеством. Только набранная на струнах плавная мелодия разрывается, раскалывается звуками баяна. Но и роящиеся в свете фонаря пылинки образуют мгновениями изящный узор.
Их песни — музыка окраин. Напряжение появляется на краях, обогреваемых бумажными лучами центра, под теплом которых как грибы — панельные многоэтажки. Центр омертвел, забитый гранитом присутственных учреждений.
Недавно мы видели это в «Курьере»: синематографические тени московских брейкеров и металлистов замелькали на фоне новостроечных котлованов, грязи, бетонных плит.
Кольцо напряжения, опоясывающее пустоту, отдающее ей свою энергию… С появлением "В.В." возник "украинский рок" — причудливая музыка, странно звучащие голоса. Желание выговориться, — еще бы, слишком долго Киев стригли под один белокурый гребень со столицей и Питером. Хотя с «национальной» спецификой, конечно, все было в порядке — наша перезрелая мамзель ВIТАЛА ЛЮДЕЙ ДОБРИХ, РЗКВIТАЛА РУТА-МЬЯТА, заглушая бренчание гитар в сумерках городских окраин.
Чтобы понять, что и здесь — другая зона, нужен был алма-атинский пинок. Сегодняшняя Украина — Украина добротных кирпичных «частников», забитых продуктами продмагов, Украина эпохи «благоденствия» — подошла к черте, за которой-неизвестность, перед которой — непонимание, растерянность, нашедшие отражение в "Воплях…" "вэвэшников".
Здешние воздушные замки заражены радиацией. Запретная зона…
"Украинский панк-рок" "В.В." /как и других, необязательно украиноязычных групп — постпанковского "Битого Стекла", например/ ближе стоит к украинским КОЛОМИЙКАМ-КОЛЯДКАМ, чем к классическому року, детищу знойной Африки, великому космополиту. Это новое направление? Или новый тупик?