Гудвин в стране Оз - страница 2
Тут он заметил всадников. Они направлялись к нему. Ну что ж. прятаться глупо. Он выпрямился и на всякий случай положил руку на револьвер. Кто их знает этих туземцев.
Всадники подъезжать близко не стали. Они спешились и медленно подошли к нему. Незнакомцы упали на колени и, поднимая руки к небу, начали, что-то говорить.
Он, приложив руку к сердцу, сказал:
- Я не понимаю вас, но хочу поприветствовать вас. Я Джеймс Гудвин из Виржинии. Нет ли среди вас тех, кто говорит по-английски.
Они переглянулись и непрестанно поклоняясь, отошли и начали переговариваться, с испугом поглядывая на Гудвина. Один из них сел на лошадь и умчался туда, откуда приехал. Через какое-то время подошли люди и поставили на землю носилки с коробом. Похоже, туда надо было сесть.
Так Гудвин с великими почестями прибыл в Шимарус, столицу Винкуса, одну из восточных провинции империи Оз. Несли его как владыку в паланкине. Гудвин бы и пешком прошелся, но эти туземцы были против.
Вторая глава
Равнины Винкса
Зона восточных равнин, горных вершин и степей никогда не пользовались популярностью у земледельцев. Южные земли Квадлинов изобилующие лесными чащами, горными долинами и солнечными равнинами люди населили еще в древние времена.
Местность куда попал Гудвин, не была Квадлином. Это был Винкс. Зона равнин и фруктовых рощ ограниченная с запада равнинами арзалии, а с востока Кельской горной цепью. Через горы часто прорывались кочевники арджиканы и скроуляны и, обрушивались на Винкс и Арзалию.
Поэтому степь и горы охранялись. Помимо гарнизонов имперских солдат здесь кочевали кочевники разных племен. Их замкнутый образ жизни поддерживался империей только из-за того что они поставляли в армию империи крупных степных лошадей.
Гудвин не знал таких важных подробностей. Он вообще не знал куда попал. Он сидел на почетном месте, на коврах, на каком-то поддоне. Несколько важных человек что-то говорили собравшимся людям. Видимо объясняли, как он спустил на аэростате.
Затем привели какого-то грязного оборванца и, указывая на Гудвина что-то приказали. Он заметил, что мужчины носили длинные рубахи и штаны. Волосы они выбривали, оставляя один чуб. Кое-кто выбривал полностью все волосы, оставляя лишь ежики, на самом верху головы.
Этот человек был одет в очень грязную рубаху и не менее грязные штаны. Волосы у него отсутствовали полностью. Он повернулся к Гудвину и, оглядев его, быстро произнес:
- Эти вонючие обезьяны хотят знать говорю ли я на твоем языке. Надеюсь, ты американец?
- Я понимаю тебя. Так ты тоже американец?
- Да, - незнакомец сильно разволновался, - Если ты послушаешься меня, то не окажешься в моем положении и поможем другим парням.
- Другим, здесь есть еще американцы?
- Да. Молчи и встань с важным видом. Я все сделаю сам.
Незнакомец начал что-то объяснять и показывать на себя. Местные предводители испуганно склонили голову и незнакомец начал повышать голос, показывая грозно пальцем на каждого.
Тут один из предводителей в длинном балахоне и какой-то идиотской шапкой на голове рассмеялся и начал что-то говорить. Он агрессивно что-то доказывал, и незнакомец отступил к Гудвину.
- Что происходит?
- Ничего хорошего. Я представил тебя посланцем с небес. Они не понимают, почему тебя понимаю только я. Я представил себя как твоего слугу несправедливо обращенного в рабство. Шаман не поверил. Похоже, скоро будем с тобой в одной яме.
Яма его не устраивала. Гудвин вытащил револьвер и выстрелил в небо. Все замерли. Незнакомец усмехнулся. Гудвин сказал:
- Переводи. Я Гудвин, посланец небес, владею громом и молнией. Кто осмелится перечить мне, падет мертвым.
Все склонились. Шаман стоял упрямо и смотрел на него. Гудвин выстрел в землю ему под ноги. Шаман побледнел и тоже склонился. Гудвин расслабился. Похоже, придется поработать в качестве бога. Все лучше, чем мелкие роли в театре. Поиграем в жизнь.
- Что-то я не понимаю Уилл. Кто это такая Анара, - спросил Гудвин? Зиму Гудвин провел в Винксе. Если конечно этот климат похож на зиму. Правда дожди шли часто, и бывало ежедневно. Человек, сидевший напротив Гудвина был довольно хрупкого телосложения, но он сделал невозможное. С упорством, которое казалось ему не свойственным, он обучил Гудвина языку туземцев и диалектам данолов и хемалов.