Гвади Бигва - страница 20

— Эй, ребята, навались! Разом! — обратился он ко всем, кто стоял поблизости, и сунул дубину под бревно. Все поспешили к нему на помощь. Не отставал и Онисе.

Вскоре на месте происшествия остались только Гера да Гвади. Гера еще раз с головы до ног оглядел Гвади. — Передохни немного, успокойся, и все пройдет, — сказал он негромко, а затем повысил голос так, чтобы слова его донеслись и до тех, кто успел отойти: — А насчет нового дома ты напрасно полагаешь, что коллектив строит его для тебя. Ты этого не заслужил, товарищ. Скажи спасибо Бардгунии и его братьям. Это — их дом, для них и строить будем…

Гвади на этот раз уже не мог смолчать; он ведь и так пропустил случай поговорить с Онисе и Зосиме, — и во всеуслышание ответил:

— Не заслужил, говоришь? Ошибаешься, чириме… Я большего стою. Дом — что? Кто, как не я, пятерых молодцов государству дал? Это, по-твоему, ничего? Пять богатырей — пять ударников! Посчитай-ка мое добро, если так любишь свое считать! Нет, одним домом тебе от меня не откупиться, чириме!

Онисе отделился от крестьян, кативших бревно, обернулся к Гвади и снова сочно расхохотался:

— Так, так, сосед. Силенкой тебя бог обидел, зато язык у тебя, дяденька! Пятерых щенков растишь, тебе за это дом подавай, а я пятерых тигров вырастил, и мне даже соломенного шалаша никто не поставил. А так…

— То было в старые времена, Онисе. Нынче совсем другое дело. К тому же ведь твои тигрята уже большие, тебе не нужна помощь со стороны! Они сами поднесут тебе не дом — целый дворец! Вырастить — вот что главное! — не уступал своих позиций Гвади.

Бригада Онисе ответила на речь Гвади криками «ваша!».[2] Онисе просчитался — никто уже не стал его слушать.

Отказавшись от неравного состязания с Гвади, он снова замешался в ряды бойцов, перешедших в дружное наступление против непокорного бревна.

Дуб этот в самом деле оказался каким-то зловредным и погибельным деревом. До луга было уже совсем недалеко, как вдруг он, опередив колхозников, с треском и шумом покатился вниз. Бригада Зосиме решила было предоставить его на волю случая, все равно не укатиться бревну дальше лужайки. Но на лугу оказалось целое стадо коров. Пастух Пахвала пригнал их сюда, а сам куда-то отлучился. Несколько коров, пощипывая траву, двигались к лесосеке, наперерез катившемуся бревну. Колхозники стали звать Пахвалу, но его нигде не было видно. Тогда они пустились вдогонку за бревном. Тревога охватила всех, кто был на лесосеке; отовсюду неслись крики, люди старались как-нибудь напугать и прогнать коров.

Дуб, точно вняв этим крикам, как раз вовремя поворотил вправо и покатился к оврагу. Пыль взвилась смерчем, бревно оторвалось от земли и, завертевшись волчком, рухнуло в овраг.

Вскоре вся бригада Зосиме собралась у обрывистого края. Однако извлечь бревно из оврага оказалось делом далеко не легким. Решили привести на подмогу волов, иного выхода не было.

В то время как колхозники примерялись, с какой стороны половчее приняться за бревно, в овраге показалась буйволица с отметиной на лбу.

Никора — это была она — сосредоточенно пощипывала траву, не проявляя ни малейшего интереса ни к бревну, ни к людям, которые озабоченно копошились вокруг.

Несколько человек уже успели отправиться за волами. Но Зосиме при виде неторопливой буйволицы осенила счастливая мысль. Он подошел поближе и внимательно оглядел животное.

— Погодите! — крикнул он, подавая какие-то таинственные сигналы удалявшимся товарищам. Затем обратился к Онисе — Это как будто Гочева Никора? Ты как полагаешь, Онисе?

— Она и есть, — ответил Онисе. Остальные подтвердили.

Зосиме помолчал. Когда он снова заговорил, в голосе его звучало плохо скрытое недоброжелательство.

— Гоча норовит увильнуть от черной работы, ему нипочем, что у нас шкура со спины клочьями лезет… Отчего бы нам не воспользоваться его буйволицей? Пускай хоть она поможет вытащить бревно!

Товарищи одобрили предложение бригадира. Вдохновленный общей поддержкой, Зосиме стал энергично распоряжаться: — Дружно, ребята! Пора кончать с проклятым дубом! Сколько времени зря пропало… Накидывай петлю!