Гвардейцы Сталинграда идут на запад - страница 49

С трудом занимался поздний осенний рассвет. В лощинах еще плавал редкий туман, когда заалело на востоке небо. В 7 часов 10 минут ударили гвардейские минометы.

Цели были отлично разведаны.

Мы могли видеть с наблюдательного пункта, как заполыхало поле, накрытое этими залпами. Огонь, дым, клубы пыли, далекий раскат разрывов. Тут же заговорила и тяжелая артиллерия. Голосов не слышно, в наушниках рации сплошной треск. Генерал Судец знаками призывал нас посмотреть на небо.

Одновременно с артиллерийским огнем вышли на обработку обороны противника штурмовики и бомбардировщики.

Пожарский вдохновенно дирижировал своим жутким оркестром. Вот он перекинул огонь в глубину вражеских позиций. Огонь рассредоточился по заранее спланированным целям. Тяжелая артиллерия подавляла артиллерийские позиции противника. Вновь зарокотали гвардейские минометы. Это удар после короткой паузы опять по первой линии траншей противника, по огневым точкам, по позициям, где укрывалась сейчас немецкая пехота. Вслед за залпом «катюш» огонь всей армейской артиллерии переносится на первые траншеи. Короткий налет, и артиллерия вновь бьет по артиллерийским позициям. А в этом перерыве штурмовая авиация утюжит линии окопов и артиллерийские позиции.

Сорок минут огня! Тонны стали на позиции противника. Все глохнет. И еще гремят залпы, еще не спал черный дым, а наша пехота поднимается в атаку.

Не везде одинаково благоприятны исходные позиции. Кое-где пришлось разместить солдат сзади противотанкового рва. Во рву хранились машины, мешки с балластом. В иных местах по сравненным откосам рва пехота сразу вырвалась на нейтральную полосу. За ней в боевых порядках шла и артиллерия.

Последний залп гвардейских минометов. Первый рывок пехоты наши артиллеристы сумели надежно прикрыть.

Медленными, очень медленными на таком дальнем расстоянии кажутся перебежки пехоты, хотя люди бегут как только позволяют силы. Бегут, уменьшаются на глазах фигурки. Вот они исчезают.

— Залегли? — встревоженно спрашивает Родион Яковлевич.

Начальник оперативного отдела штаба армии полковник Камынин неотрывно смотрит в бинокль. Докладывает:

— Нет! Не залегли! Они в первых траншеях…

Что там в первых траншеях? Рукопашная схватка? Если уже дошли до первых траншей, то зацепятся. Иного быть не может. В рукопашной схватке гвардейцы не знают себе равных. Мастерство, помноженное на вдохновение атаки.

Видно, как разворачиваются наши орудия. Прямой наводкой артиллеристы разрушают ожившие огневые точки противника. Из первых траншей гвардейцы делают рывок в глубину обороны.

Главное сейчас опорные пункты и высотки. Местность трудная для атаки и штурма. Равнину испятнали старинные могильные курганы. Каждый такой курган — позиция для обороны. Каждый курган оборудован для обороны, как НП или дзот. Косоприцельный огонь заставляет залечь нашу пехоту. В дело вступают наши танки. Они почти в упор расстреливают зарывшегося в землю врага. Бьют из пушек, из пулеметов. Еще перебежка, еще…

Поступают первые донесения с поля боя. Везде, по всей линии наступления гвардейцы потеснили противника, захватили первые траншеи, завязали бои за опорные пункты в глубине обороны.

Время летит неощутимо. Кажется, что прошли минуты, а уже минул час ожесточенной атаки и стремительной, и вместе с тем протекающей в непрерывных схватках с противником.

Прикрывшись опорными пунктами, противник переходит в контратаки. Но нам известна эта тактика. Кое-что мы подготовили и со своей стороны. Командиры соединений и частей были строго проинструктированы: не залегать, а принимать контратаку атакой. В создавшейся обстановке это в общем-то единственный выход. Противник выходит на встречный бой, инициатива и превосходство в силах, у нас. Думается мне, что было бы хуже, если бы противник залег и огрызался бы из тщательно защищенных укрытий. У нас недостало бы боеприпасов выковыривать каждого пулеметчика и автоматчика из укрытий, не хватило бы боеприпасов подавить закопанные в землю танки. Противник сам себя раскрывает, сам и идет под огонь. Эта тактика эффективна. В открытом поле перемалывается живая сила противника, горит его техника.