Хамелеон на службе конфедератов - страница 21

— Взяла? — по-деловому спросил Эд.

— Я его убила, — сквозь зубы сказала начальству.

— Точно? — внимательно посмотрел мужчина на меня.

Кивнула ему, не в силах ответить. Меня и так трясло от того, что пришлось убить ахина, потом близнецы внизу. И сейчас было не понятно, как выходить отсюда. Скоро о смерти ахина станет известно, а внизу кируны ждут.

— Уходим! — резко бросил мне Эд.

— Как? — уставилась на него.

— Через окно, — пожал плечами агент.

Я была в шоке. Там открытый космос, как он себе представляет это? Мы в легкой одежде, без специальной одежды. И кроме того, там никто нас не ждет. Куда мы полетим в таком виде, без кислородных масок?

Оказалась, я недооценила подготовку агента. Эд вытащил из кармана кислородную маску, которая полностью закрыла его лицо. Потом кивнул мне на окно. Я замотала головой и уперлась.

— Не пойду! — сообщила ему.

Эд поднял рукав и показал мне панель, я внимательно уставилась на нее. Агент набрал команду, и я потеряла управление над своим телом, все так же, как в прошлый раз, когда он заставил меня раздеться.

Эд на той же панели набрал еще команду, и бесшумный выстрел пробил толстое стекло. Нас выдуло в космос. Эд ухватил меня обеими руками и, пользуясь волной воздуха, со свистом вылетающей из разбитого стекла, полетел вдоль корпуса клуба "Звездный путь". Сопротивляться или как то помочь ему не могла, мои движения были блокированы полностью. Эд тянул меня за собой, как пластиковую куклу.

Моих природных способностей хватает на несколько минут полета в безвоздушном пространстве. Только моя кожа к этому не приспособлена. Слишком холодно для нее, поэтому я, когда знаю, что придется лететь через космос, всегда одеваю защитный костюм. Сейчас же я просто чувствовала, как холод проникает под кожу и рвет ее тонкий покров. Объяснить это не успела Эду, а он, возможно, не знал об этом. Ведь никто из хамелеонов в здравом уме раздетым в космос не прыгает.

Сбоку у корпуса клуба увидела боек без пилота. Эд направился туда, он держал меня одной рукой, а второй отталкивался от стены, чтобы передвигаться вперед и не улететь совсем в космос.

Подлетев к бойку, мужчина засунул меня на сиденье, облетел и залез с другой стороны. После того как включил систему обеспечения, снял маску с лица. Я продолжала молчать, потому что все еще не могла двигаться.

— Арифа, — чуть вопросительно произнес Эд, после этого нажал на своей панели команду.

— Я замерзла, — первое, что произнесла.

— Я тоже. Сейчас согреемся, — отозвался он.

— Моя кожа, — показала ему руки.

Обмороженная кожа стала слезать с меня. Трескалась, лопалась, сочилась алой кровью. Я увидела, как мужчина перепугался, потом взял резкий старт и полетел. Меня трясло и лихорадило, кожа лопалась и очень болезненно слезала. Ускоренная регенерация. Организм старался, как можно быстрее восстановиться.

— Чем я могу тебе помочь? — повернулся ко мне Эд.

— Жидкость. Тогда не так больно, — отозвалась ему.

Меня еще раз вдавило в сиденье. Потом плыло все в тумане. Мы причалили к какому-то модулю, Эд подхватил меня на руки и почти побежал. Вокруг раздавались голоса и вопросы, возгласы, но мужчина либо совсем их игнорировал, либо отвечал очень коротко. Я почти не понимала, что происходит.

Регенерация — один из защитных механизмов хамелеонов, но очень болезненный процесс. Мы переняли у животного мира эту особенность, адаптировавшись под условия жизни на планете. Часто регенерация спасала жизнь, когда все же попадал яд на кожу, или как сейчас холод космоса обморозил. Обычные люди в этом отношении крепче, их кожа выдерживает несколько минут открытого космоса, возможно, что агентам ВС даже вкалывают какие-то реактивы. Но кожа хамелеонов слишком чувствительна к перепадам температур. Не только холод губителен для нас, но и сильный жар.

Приятная прохлада воды окутало все тело. Я ушла под воду с головой, задержав дыхание, стало намного легче. Подниматься на поверхность и глотать воздух совершенно не хотелось. Сейчас кожа перестала болезненно лопаться, а стала постепенно сползать, освобождая место под новый, быстро формировавшийся слой. Теперь становилось щекотно.