Ханты, или Звезда Утренней Зари - страница 11
У человека много кровных родственников в прошлом и будущем, размышлял Демьян. У каждого живущего было или есть бабушек и дедушек — четыре человека. Прабабушек и прадедушек уже восемь. Прапрабабушек и прапрадедушек — шестнадцать. А если взять это «пра-пра» десять раз, то получится больше четырех тысяч родственников. Чем дальше в глубину времен — тем больше родственников. И конечно же, у каждого малочисленного народа — к примеру, насчитывающего всего несколько сотен человек — корни родства уходят в другие народы. Значит, все народы — родственники между собой! Разве это плохо? Никто не скажет, что это плохо.
И мысли о родстве всех людей земли Демьян внушал и своим детям по мере того, как они подрастали. И старший из сыновей, Микуль, сказал однажды:
«Да, я знаю, у ханты есть родственники в других странах и краях».
«Хм-м… Кто тебе сказал?»
«Учительница в школе о языках рассказывала».
«А что о наших родственниках говорила?»
«Говорила: у ханты два самых близких народа — это манси и венгры. Родственны по языку».
«Манси рядом живут, это я знаю, — сказал отец. — А венгры где-то далеко…»
«Да, на реке Дунай они живут. Далеко, — принялся рассказывать сын. — Когда-то мы вместе жили, одним народом были. Это в давние-давние времена, в глубокую старину. Как ханты говорят, „в задревнюю древность“. Потом была война. А может, и несколько войн было. С кем-то воевали. И народ раскололся на два куска: одни на Дунай ушли, а другие сюда пришли, на Север…»
Сын помолчал немного, потом продолжил:
«Ученые считают, я в книге про это читал, что мы когда-то на конях ездили, коров и овец пасли, в городах жили…»
«Это я знаю», — сказал отец.
«Откуда?! — изумился Микуль. — Откуда знаешь?!»
«Хм-мм… Да возьми наши большие сказки и большие песни, — проговорил отец. — В этих сказках и песнях люди в больших городах живут, на конях ездят, коров пасут, воюют. Есть богатыри, есть цари, есть уртэт.[14] Почти в каждой сказке море есть, за которое ходят люди сказки…»
«А ведь правда! — согласился сын. — Я как-то раньше не обращал на это внимание».
«До сих пор, по словам стариков, самой большой жертвой Богу считается лав,[15] — припоминал отец обряды старины. — Потом мас. Среди домашних животных у них самая высокая честь. Лав и мас.[16] А после уже идет олень. Все это, видно, издалека пришло. Из тех времен, когда у нас были города, кони и мы жили на других землях…»
«Нас в те времена уграми[17] называли, — вставил сын. — И у нас с венграми был, наверное, один язык. Потому что до сих пор сохранилось много общих слов».
«Какие это слова?»
«Сэм», «кеш», «вер», «хул»…
Демьян повторял за сыном: «Сэм» — глаз. «Кеш» — нож. «Вер» — кровь. «Хул» — рыба…
«Есть слова, что очень похожи на наших языках. „Конь“ у нас „лав“, а у них „ло“. „Сухой“ у нас „сарм“, у них — „сараз“. „Журавль“ у нас „торх“, у них — „дару“. „Дом“ — „хот“, у них — „хаз“. „Рука“ — „кэт“, у них — „кез“…»
«Ты так говоришь, будто язык наших кровных родственников реки Дунай знаешь! — удивился Демьян. — Откуда все узнал? Из книг?»
«Слова узнал от одной ученой. Ева Шмидт ее имя. Аспирантка она. Из Будапешта. Приезжала к нам в поселок, в школе выступала. Про свою страну, Венгрию, рассказывала. Про наше с ними, венграми, родство говорила…»
«Она говорила на нашем языке?»
«Да, она знает наш язык».
«Хе, где она выучила наш язык?» — удивился Демьян.
«Где выучила?.. Дома, конечно, выучила!..»
«Как?»
«По книгам, конечно. Она филолог».
«Фило-лог?» — повторил Демьян.
«Это человек, который изучает языки и литературу».
«„Еве“ — „Эве“, — проговорил Демьян. — А имя-то у этой ученой женщины очень похоже на хантыйское имя „Эви“ — „Девушка“. Что она еще спрашивала в школе? Чем интересовалась?»
«Сказки и песни еще спрашивала. На магнитофон все записывала. Легенды и предания — тоже. Все ее интересовало. Как мы живем, какие песни поем…»
«Сколько у человека родственников! — сказал Демьян. — Чудно!»
«И про других наших родственников рассказывала, — продолжал Микуль. — Про тех, которые в Прибалтике живут. На берегу моря. Это эстонцы, финны, саами, карелы, вепсы…»
«На берегу моря, говоришь? — переспросил Демьян. — Про них я слышал. Старики рассказывали, давным-давно, в задревнюю древность, во времена Воды Большого Бедствия, многих людей, которые спасались на плотах, разнесло по всему миру. Когда Вода ушла, люди остались на тех землях, куда их унесло. По словам стариков, это и есть Большой Водой унесенные люди. Такое я слышал про них. Когда-то мы вместе жили, рядом. Так предание говорит…»