HAPPY END - страница 21

— Это? — уточнила она, поворачивая голову в сторону коробки.

— Угу.

— Это мой тебе подарок! — на моем лице выразилось удивление.

— Подарок? — с ноткой неуверенности произнесла я.

— Он самый, — сказала она хлопая своими руками об ляжки и вставая, — Давай, покажу.

Анна Кирилловна, встала с кровати и подошла к коробке. Я не стала утруждать себя таким делом и просто перебралась к коробке, убрав ноги под себя.

— Думаю лучше, чтобы открыла ты, — воодушевлённо сказала она.

— Хорошо, — улыбаясь произнесла я.

От меня не ушел незамеченный ее взгляд радостного ребенка, который с трепетом открывает подарки в день рождения. Мне стало любопытно, что же такого она мне могла подарить. Пальцами я пробежалась по шероховатой поверхности светлой коробки и осторожно потянула за светло желтую ленточку. Мое сердце трепетно забилось в груди. Осторожно, как будто, боясь что оттуда что-нибудь выпрыгнет, я легонько подняла крышку и не могла поверить своим глазам.

Могу поклясться, что мои зрачки стали размером с монету, когда я увидела содержимое этой коробки. В ней аккуратно лежал кафтан, но не простой, его основание было золотого цвета, который должно быть светился на свету, края ткани обрамляли черные манжеты с вышитыми на них золотыми нитями надписями, я не знала, что они значат, но что-то мне это напоминало, как будто я знала, что там написано, но не могла прочитать. Мои пальцы коснулись этого кафтана, нежно проводя по ткани я чувствовала все ее изгибы, несомненно работа фабрикаторы. «Илья, » — пронеслось в мое голове.

— Нравиться? — как будто из далека послышалось мне.

Мой взгляд обратился к Анне Кирилловне, полный непонимания и удивления. Закусив свою нижнюю губу, я смотрела на нее глазами удивленного ребенка.

— Мы подумали, что тебе нужно одеть что-то стоящее для встречи с ним. — легко произнесла она.

— Спасибо, — лишь прошептала я. Моя правая рука все еще лежала на кафтане, обратив свой взгляд на него я еще раз повторила. — Спасибо! — и бросилась обнимать Анну Кирилловну. Она засмеялась.

— Ну что ты, тише, тише. — сквозь смех говорила она.

Моего сна, как и не бывало. Я готова. Готова ко всему что произойдет дальше. Я смогу.

Отпустив Анну Кирилловну, я все еще улыбалась как сумасшедшая.

— Одевайся, и идем завтракать.

— Хорошо, — улыбаясь ответила я и Анна Кирилловна поспешила выйти из комнаты, закрыв за собой дверь.

А я все еще так и сидела, с улыбкой до ушей, мой взгляд пробегал по каждой детали этого кафтана, такому новому. «Ему понравиться» — пробежала мысль в моей голове. И идиотская улыбка стала еще более нелепой. Вместо того, чтобы собираться, я завалилась на спину и смотря в белый потолок, с орнаментом по краям, рассмеялась, дав волю своим чувствам. Освобождение. Свобода.

Пролежал так еще минут пять, улыбка все еще не сошла с моего лица, но приобрела более достойный вид. Нужно было собираться. Одеться было вовсе не проблемой. И через десять минут, одетая, я уже спускалась в столовую.

Илья Александрович сидел спиной к входу, на своем месте, Анна Кирилловна сидела спиной к окну, и встретилась со мной взглядом, когда я зашла внутрь.

— Доброе утро, — сказала я присаживаюсь за стол, где уже все было накрыто и стыла еда.

— Доброе, — задумчиво произнес Илья даже не отрываясь от какой-то бумаги, которую он

читал.

Я бросила на Анну Кирилловну вопросительный взгляд, но она тоже не знала, что происходит. Вместо того чтобы задавать ему вопросы, лучше просто подождать, когда он сам захочет рассказать. Такую мудрость рассказала мне Анна Кирилловну во время нашей прогулки. «– Илья он всегда такой, себе на уме. — сказала она тогда». А пока он не начал, у меня есть время поесть вкусной каши, на вид она была намного лучше, чем у Марии Ивановны, да и на вкус тоже, подметила я.

Когда мы почти закончили Илья наконец-то заговорил.

— Ты что-нибудь знаешь о юрда парем, — спросил он важным тоном, все так же не отрываясь от бумаги.

— Нет, — задумчиво ответила я, — А что это?

В ответ мне было лишь молчание.

— Илья? — нежно сказала Анна Кирилловна.

Морозов поднял на нее свои серые глаза, которые явно не предвещали ничего хорошо.