Хасинто. Книга 1 - страница 19

— Мой сеньор! Смею ли молить о прощении? Я оскорбил вас… Вел себя, как безумный. И все же позвольте надеяться на ваше милосердие! Скажите, могу ли я хоть как-то искупить вину?

Де Лара долго молчал, а когда заговорил, то голос прозвучал глухо и будто издалека:

— Хорошо, что вам хватило ума осознать вину. И скажите спасибо, что еще не стали моим оруженосцем. Только поэтому — и в память о вашем отце, — я прощу. Но еще одна подобная выходка, и ни ваша юность, ни ваша дурость, ни то, что вы сын Гарсии, оправданиями не станут.

— Да, дон Иньиго, — прохрипел Хасинто. — Я понял.

Он наконец осмелился вскинуть на сеньора взгляд. Де Лара, прищурившись, тоже посмотрел ему в глаза, затем протянул руку для поцелуя, и Хасинто поцеловал.

— Можете встать.

— Так вы… прощаете меня?

— Да. Я же сказал.

— И не отошлете? — Он наконец поднялся на ноги. — И по-прежнему готовы видеть меня своим… эскудеро?

— Гарсиас, если я кого-то прощаю, то полностью. Запомните это.

Рассвет лениво вползал в окно, расчерчивая серыми полосами стол и лежащие на нем книги, а в глубине комнаты все еще топталась больная ночь. Бессонная — Хасинто ни на миг не сомкнул глаз. То носился от стены к стене, от окна к двери, то, преклонив колени перед крестом, шептал молитвы. Под утро просто лежал, глядя в никуда.

Веки опухли от слез, воспалились и, наверное, покраснели. Глаза разъедало, будто в них песок насыпали. Но разве муки тела сильнее боли души? Нет! Лучше бы он страдал от ран, от лихорадки — от чего угодно! — лишь бы Марита была жива.

Прогудел рассветный рог.

Надо встать. Переодеться. Выйти из комнаты. Найти сеньора.

Такие простые действия, а кажутся чуть ли не подвигами…

Надо. Заставить. Себя.

Да, он утратил любимую, но не может лишиться еще и чести. Раз де Лара сказал, что утром этого дня ждет клятву эскудеро — нужно ее дать.

Хасинто приподнялся и сел на кровати. Встать, правда, не удалось, настолько непослушным было тело. Зато стоило разразиться колокольному звону, громко-пронзительному, и некая сила словно подняла, вздернула Хасинто на ноги. В глазах потемнело, он закачался, но быстро пришел в себя. Через несколько минут, облачившись в простую камизу, вышел из опочивальни, а потом из замка.

Хасинто не обнаружил сеньора ни у часовни, ни в ней. Когда же после утрени разошлись прихожане, остался сидеть на скамье, глядя на деву Марию. Казалось, она вместе с ним скорбит по Марии другой — Марии Табите.

За спиной вздохнула и застонала дверь, потом захлопнулась. Хасинто не оглянулся, даже услышав гулкие, отзывающиеся эхом шаги. Лишь когда тяжелая рука легла на плечо, вздрогнул и повернул голову. Дон Иньиго. А рядом с ним Диего стоит, улыбается.

Хасинто поднялся со скамьи и, встав напротив сеньора, поклонился. Тот задержал взгляд на его лице. Наверняка обратил внимание и на опухшие веки, и на искусанные губы.

— Доброе утро, — протянул де Лара. — Мне сказали, что вы здесь.

— Я счастлив вас видеть, дон Иньиго.

Какой же осипший у него голос! Вот и от Диего это не ускользнуло: оруженосец наконец перестал лыбиться, склонил голову набок, а между его бровей пролегла складка. Зато сеньор остался невозмутимым.

— Я и мои кабальерос собрались на охоту. Несколько неожиданно, понимаю. Хотел спросить, желаете ли поучаствовать? Вот только одеты вы не как для охоты, а как для… — он замолчал и многозначительно приподнял брови.

— Мой сеньор… Я так одет, ибо… вы говорили, что этим утром… Вот я и подумал…

— Желаете принести клятву? Вы все-таки решили сделать это сегодня?

Вестимо, это намек на его вчерашнее неподобающее поведение. Понятно, что теперь сеньор вряд ли хочет, чтобы Хасинто так скоро стал эскудеро.

— Дон Иньиго, я бы рад, но ни в коем случае не смею отвлекать вас от охоты. Не хочу вас задерживать. П-пр… — он осекся. Помнится, сеньора раздражали постоянные извинения.

— Диего, найди и приведи сюда трех рыцарей, — де Лара обращался к оруженосцу, но смотрел по-прежнему на Хасинто. — Выбери тех, кто породовитее, будь так любезен. И еще зайди в оружейню, возьми… Ладно, ты и так все знаешь. — Он махнул рукой. — Ступай же!