Химическое оружие - страница 12
Теперь этот отставной унтер-офицер распоряжался на фронте, как у себя в лаборатории, и надменные генералы почтительно выслушивали его указания.
В то время верховное командование обеих воюющих сторон было в большом затруднении: война развернулась совсем не так, как ожидали.
Думали, что война продлится месяца три-четыре, а она затянулась, и ей не видно было конца.
Думали, что решающие сражения произойдут в открытом поле, но на самом деле ни одна из сторон не сумела сразу добиться победы в маневренном бою. К концу четвертого месяца войны обе огромные, многомиллионные армии остановились и зарылись в землю. Они стояли друг против друга, и ни у одной из них не было достаточно сил, чтобы прорвать линию обороны противника.
Это был крупный просчет и провал планов немецких генералов, рассчитывавших быстро закончить войну.
Неожиданно для всех военных специалистов новая техника обороны оказалась чрезвычайно сильной, а наступательные средства — чересчур слабыми.
Укрывшись в окопах, огородив себя колючей проволокой, выставив вперед пулеметы, обороняющийся мог как угодно долго отражать натиск врага.
Казалось, ни немцы, ни союзники никогда не смогут добиться победы, никогда ни тем, ни другим не удастся прорвать дьявольскую окопно-проволочно-пулеметную оборонительную линию противника.
Тогда танк еще не был изобретен.
Авиация только-только начинала появляться над полями сражений.
Артиллерия была недостаточно сильна и не приспособлена для окопной войны. Большинство орудий стреляло так, что снаряды почти не причиняли вреда противнику, притаившемуся в узкой щели окопа.
Военное искусство оказалось в тупике.
И тогда командование обратилось за помощью к изобретателям и ученым: не найдут ли люди науки новые средства наступления, которые дали бы возможность выжить врага из его окопов, прорвать его оборонительные линии?
Группе германских химиков было поручено помочь военному командованию. И вот на передовых позициях среди серых мундиров замелькала фигура в штатском пиджачке — близорукий доктор в пенсне на носу.
Очевидно, он затевал там что-то совершенно небывалое. Если бы в английской разведке сидели более проницательные люди, они пришли бы к выводу, что упоминание химика-доктора в шифрованной фронтовой телеграмме — факт достаточно зловещий.
Все очевидцы, описывающие события, которые произошли под Ипром 22 апреля 1915 года, начинают свой рассказ одними и теми же словами:
«Был чудный, ясный весенний день. С северо-востока дул легкий ветерок…»
В этот теплый солнечный апрельский день, при ясном небе и райской погоде, на позициях у Ипра разыгралась трагедия, о которой вечно будут помнить люди, как помнят о гибели Помпеи или о Варфоломеевой ночи.
Около пяти часов дня впереди немецких окопов вдруг показалось огромное желто-зеленое облако.
Оно появилось не на небе, а на земле.
Странное облако ползло по земле, как утренний туман на болоте, и медленно двигалось к французским окопам. Оно дымилось, парило, и беловатые клубы растекались из него, подгоняемые ветром.
Ближайший участок французских линий защищали африканские войска. Ничего не подозревая, африканцы грелись на солнце, беспечно вдыхали теплый весенний воздух, вспоминали родной Алжир.
Вдруг они почувствовали странный резкий запах. У всех защипало в носу, в глазах появилась сильная резь, как от едкого дыма.
Темнолицые воины в страхе вскочили на ноги и бросились к брустверам и бойницам. Прямо на них текла мутная жгучая волна, безбрежная и безжалостная, как сама смерть. Она душила, ослепляла, жгла грудь огнем.
Не помня себя, африканцы кинулись вон из траншей. Тот, кто медлил, падал, охваченный удушьем. Как рыбы, выброшенные на берег, люди бились на земле, ловя воздух перекошенными ртами.
А страшное облако катилось все дальше и дальше, выкуривая французских солдат из окопов, уволакиваемое ветром глубоко во французский тыл. Следом за облаком с винтовками наперевес, стреляя на ходу, шли в атаку германские цепи.
Но атаковать им было некого.
Тысячи алжирцев лежали мертвые на дне своих окопов. Тысячи других бежали толпой по фронтовым дорогам, ошеломленные и обезумевшие.