Хочу быть в цирке дрессировщицей - страница 3

Если здесь войти во двор и повернуть обратно к бульвару, то перед вам предстанет городской пейзаж после вражеской бомбардировки. Где кроется «туристическая фирма» — решительно непонятно, ибо здесь царство бродяг и бомжей, которых непривычный глаз никогда не увидит. У этих людей невероятная способность оставаться невидимыми и бесшумными, лишь иногда в солнечный денек кто-то из них рискнет и позволит себе выползти на свет Божий — погреться на бульварной скамейке, и тогда можно во всей красе рассмотреть такого персонажа, как будто он только что дезертировал из массовки, со съемок фильма по мотивам пьесы Максима Горького по оригинальному названию «На дне жизни». Кстати, он смотрит отнюдь не прибито, скорей — не без заносчивости, и гордо носит свои обноски, какую-нибудь рваную овчину и потертые нейлоновые финские зимние сапоги. Это важно — обитатели Цветного выбирают свою судьбу сами.

Вернемся во двор. Конечно, ночью я вам идти туда не посоветую, но днем здесь пусто, разве что истомившийся путник присядет у вонючей стены со скомканным клоком газеты в кулаке. Привлекает внимание стоящий в укромном уголке сарайчик с дочерна закопченной притолокой и кривой дверью, будто он недавно неудачно горел. Если отважиться заглянуть внутрь, то вы поймете в чем дело: на перевернутых ящиках здесь в известном порядке расставлена нехитрая посуда. Тут же и кострище: на этом-то очаге и готовится немудреная, надо полагать, пища, а дымоходом как раз и служит повисшая на соплях дверца. Здесь живут коммуной, и это — коллективная кухня, о каких мечтал когда-то певший в клозете герой Олеши товарищ Бабичев. Спать же отправляются «по домам» — в буквальном смысле, на верхние этажи, и, если пройтись там, вскарабкавшись по рушащимся лестницам, то можно и там и здесь застать не без тяги к своеобразному комфорту устроенные лежбища.

Днем же хозяева — на работе, это они служат санитарами Цветного, подбирая объедки и пустую стеклянную тару.

Издавна — но уже в послевоенные времена — многие из населявших кромешные здешние коммуналки женщин занимались проституцией. Сейчас представители этой старой гвардии постарели и сошли с круга, а многие рабочие места заступили гастролерши. Днем их можно хорошо рассмотреть, они сидят по здешним кафешкам и чирикают за пластмассовыми чашечками с кофе. Они уже не похожи на недокормленных, с недоразвитыми ручками-ножками девиц из подмосковных рабочих поселков, какими были уличные торговки любовью двадцать лет назад. Теперь на них штаны под «дизель», короткие стрижки, серьга только в левом ухе, и если б не выражения лиц — их можно было принять за студенток-реперш из пищевого института (впрочем, сегодня одно другое отнюдь не исключает). Изредка подъезжают милиционеры и подсаживают всю стайку в «воронок», причем девочки вовсе не гневаются, лишь пожимают плечиками да хихикают: по-видимому, наказание будет не чрезмерно строгим, натурально акцизный сбор.

Бульвар веротерпим, интернационален, толерантен, и бульварная публика очень пестра. Здесь и опасные молодые люди в коже, с обтянутыми черными джинсами крепкими ляжками, с квадратными бритыми затылками и золотыми печатками. И тинейджеры группами и попарно, с непременными рюкзачками, у девочек — рукава всегда длиннее рук, они их подворачивают, смешно сжимая края в кулачках. Если это двенадцати-тринадцати летние влюбленные, то они льнут друг к другу, не стесняясь чужих глаз: девочки выглядят старше, но их партнеры — сущие дети. Но эти лишь мелькнут на тротуаре, спеша по своим юным делам. Постоянный же контингент бульвара — торговцы и милиционеры, находящиеся в отношениях, которые можно назвать симбиозом: как у домушников — один чистит квартиру, другой стоит «на стреме». Собственно, торговым местом Цветной был много лет, во времена знаменитого Центрального рынка, и торговый дух здесь не выветриваем. Торгуют, кажется, все: и бабы, приехавшие с Украины — они забиваются в щели, в узкие проходы, ведущие от бульвара, подальше от милицейских глаз, — и кавказцы, и женщины с внешностью кандидатов наук на пенсии. Набор обычный: сигареты «Пегас», мандарины, книги по оккультизму, майонез отечественный, гвоздики азербайджанские, бульварные газеты пятидесяти наименований, сникерсы, чипсы, перечисление может быть долгим, короче — весь дешевый мусор, которым завалены все крупные демократические мировые столицы.