Холод южных морей - страница 4

– Ты что, не можешь приказать сделать это вестовому? – искренне удивился Андрей Петрович.

– Ни в коем случае! О них, об этих документах, не имеют понятия даже господа офицеры. Их содержание известно лишь мне и Михаилу Петровичу Лазареву. Ты будешь третьим, и не столько по дружбе, сколько по должности, – уже полуофициально изрек начальник экспедиции.

Через некоторое время Фаддей Фаддеевич вернулся с темно-синей тесненной золотом папкой в руках.

– Здесь четыре документа: Инструкция морского министра, подписанная государем, Инструкция государственной Адмиралтейств-коллегии, Инструкция государственного Адмиралтейского департамента и вторая Инструкция от морского министра. Прочитай их и изучи, если сочтешь нужным, а потом мы их обсудим вместе. Кстати, верхний левый ящик твоего письменного стола с замком. Рекомендую конфиденциальные документы хранить в нем, а ключ от него всегда иметь при себе, – и он ловко извлек из карманчика мундира ключик, прикрепленный к незатейливому брелку.

– Спасибо, Фаддей, я обязательно воспользуюсь твоим советом, если ты к тому же одолжишь мне, исключительно по бедности, еще и брелок, – улыбнулся Андрей Петрович.

– Одолжу, и с превеликим удовольствием. Я предусмотрел и это, – и он таким же изящным движением извлек из того же кармашка еще один брелок. – Пользуйся моей добротой, сударь, пока я жив!

– Тьфу, тьфу, тьфу! – трижды сплюнул через плечо Андрей Петрович. – Ну и шутки у тебя, капитан второго ранга! – поморщился он. – И это после недавних похорон моего батюшки…

– Извини, Андрюша, как-то не подумал… – искренне огорчился Фаддей Фаддеевич. – Но ты же ведь прекрасно знаешь, что я всегда готов выполнить любую твою просьбу!

– Знаю, если уж ты в свое время согласился доставить из Петропавловска в Петербург «горячо любимого» тобой попугая, – рассмеялся Андрей Петрович, отходя от недавней мимолетной обиды. – В таком случае ты должен выполнить еще одну мою просьбу.

– Любую, дружище, любую, – Фаддей Фаддеевич радовался перемене в настроении друга.

Андрей Петрович внимательно взглянул в его глаза и уже вполне серьезно, отбросив шутливый тон, продолжил:

– В соответствии со штатным расписанием экспедиции ты являешься моим непосредственным начальником. Я понимаю и принимаю это. Но я бы очень хотел и был бы чрезвычайно рад, если бы в отношениях между нами сохранился тот дух товарищества, который сложился еще в те времена, когда мы оба были лишь вахтенными офицерами на «Надежде». Я думаю, что это было бы на благо успеху нашего общего дела.

Фаддей Фаддеевич ошалело глянул на него:

– Ты, случайно, не тронулся умом-то?!.. Стал бы я правдами и неправдами «выбивать» тебе должность и сватать тебя в экспедицию только ради того, чтобы иметь возможность покомандовать тобой, теша свое самолюбие?! Дурак ты, Андрюша, да и только! И других слов подобрать я просто не могу…

Видя неожиданный взрыв эмоций у друга, Андрей Петрович попытался уточнить свою позицию в этом щекотливом вопросе их взаимоотношений.

– Я просто хотел оговорить форму наших отношений в новых условиях в самом начале длительного плавания, чтобы потом, не дай бог, не было никаких накладок. Только и всего, – извиняющимся тоном пояснил Андрей Петрович, уже жалея о затеянном им разговоре.

– Рациональный ты человек. Рациональный и не интересный. Все бы тебе разложить по полочкам, все бы оговорить… Одним словом, ученый, черт бы тебя побрал! А жизнь-то сложнее, и всякое бывает… – и безнадежно махнул рукой.

Андрей Петрович тоскливо смотрел в окно на крикливых чаек, кружащихся над рейдом, переживая за раздосадованного друга, который, глядя в одну точку, думал свою невеселую думу. Но вот капитан встряхнул головой, как бы отбрасывая прочь мучившие его мысли, и, посмотрев на смущенного друга твердым взглядом, почти торжественно произнес:

– Обещаю тебе, что никогда, ни при каких обстоятельствах не изменю нашим дружеским отношениям! А если что-либо подобное и случится, не жалей меня, а двинь мне в мою, грубо говоря, рожу! Я не обижусь…

– До этого, я надеюсь, дело не дойдет, – облегченно вымолвил Андрей Петрович, понимая, что кризис в их отношениях миновал.