Холодный суровый Кэш - страница 3
меня поддержка.
Чад шел за мной следом, но что теперь мог сказать? Он – мой брат, но, похоже,
наша кровная связь не такая сильная, как я думал. Я постарался выкинуть это из головы,
не позволяя им испортить этот шанс. Эту ночь.
Мое время.
6
Но сперва мне нужно было напомнить ему: несмотря на то, что он был моим
братом, Чад перестал быть другом. Прижав его к стене, я сложил руку в кулак, отвел ее
назад, а затем позволил костяшкам врезаться в его челюсть.
– Ублюдок, – простонал Чад, отталкивая меня, когда из его рта брызнула кровь. Он
закрыл лицо ладонью в защитном жесте, а в глазах читался страх. Чад знал, куда мои
удары привели меня в прошлом.
Я не стремился забыть об этом. Тюрьма сделала меня жестким, но эта его выходка
с Джиной – из-за нее я словно заледенел.
– Тебе нужно выйти на сцену, – сказал мне Чад, его голос срывался. Брат боялся
меня, чему я был рад. Несмотря на то, что никогда не желал, чтобы подобный момент
случился между нами.
Мои глаза вспыхнули, но я приехал сюда сегодня не для того, чтобы Чад и Джина
все разрушили.
Когда я вышел на сцену, существовали только мое сердце и микрофон – а также
тексты песен, которые я писал, лежа на голом матрасе в государственной тюрьме
тринадцать месяцев подряд. Те тексты, которые запомнил, живя по другую сторону
дороги, в адской камере, ожидая своего времени. Те тексты, которые выжигал на своем
сердце, работая над своей задницей, чтобы попасть сюда.
Сегодня.
Сейчас.
Не стоит оглядываться назад.
Никаких мыслей о Джине, девушке, которой я давал миллион обещаний. Девушке,
которая, как я думал, будет моей всегда, черт бы ее побрал. Девушке, которая выбрала
Чада в самую значимую ночь в моей жизни.
– Вы готовы к Кэшу Флоу? – заголосил ведущий на все здание. Здесь, должно быть,
тысячи человек, ожидающих ночного шоу. Я не хотел думать о тех, кого здесь нет. Тех,
чью спину я прикрывал, пока не отвернулся от них – пока навсегда не покинул.
Я в любом случае не мог остаться с парнями из моего района – не в том случае,
если хотел сделать себе имя в качестве рэпера.
Я должен был выбрать.
А работа с ними привела к тому, что я сел за решетку.
– Ты готов выйти туда? – позвал меня ведущий.
Я хотел кричать, до одури бить по чему-нибудь, потерять контроль.
Вместо этого я склонил в кивке голову.
7
Поговаривали, что сегодняшней ночью явится звукозаписывающая студия, и я не
мог все испортить.
Не теперь. Только не после всего.
Так и есть.
У меня появился шанс, поэтому я решил излить свое сердце на эту сцену. И к тому
моменту, как я закончил, кровь, пот и слезы, которые когда-то принадлежали моему телу,
больше никогда таковыми быть не могли.
Потому что концу шоу я растворился без остатка.
*****
– Кое-кто тут хочет поговорить с тобой, – произнес Чад, отыскав меня спустя
минуту после того, как я покинул сцену.
Стоило мне заметить лицо брата, как внутри стал подниматься гнев. Выступление
всей моей жизни не разогнало ярость, текущую по венам.
Мои руки дрожали, сердце раскалывалось, а адреналин накачивал кровь. Чад и
Джина. Мой брат и моя девушка.
Я никак не мог забыть об увиденном. Их руки на друг друге, их тела, тесно
прижатые на теплом летнем воздухе.
Их предательство было сродни погибели.
– Что за дерьмо? – я схватил его за ворот футболки и прижал к кирпичной стене. Я
чертовски хотел разбить его череп, желал, чтобы его глаза горели так, как сейчас пылает
моя грудь.
– Ты, черт побери, сделал это со мной? Сейчас? Думаешь, я хочу теперь говорить?
Да пошел ты.
Глаза Чада вспыхнули, становясь дикими. Но я знал, что это не страх, больше нет.
Чад знал: не имело значения, как сильно я его ненавидел в эту минуту, насколько хотел,
чтобы брат истекал кровью, но я нуждался в нем, если мечтал обо всем этом. Если хотел
получить поддержку крупной звукозаписывающей студии.
До тюрьмы я даже не пытался читать рэп, но единственным инструментом в камере
были мои голосовые связки. Там я научился четко настраивать свой голос.