Хороший немец - страница 67

— Да, — сказал Джейк. Еще один стеклянный колпак. — Квартиру тебе передал Хэл?

— Конечно. Он был моим другом, вы же знаете.

— Нет, я не знал, — искренне удивившись, ответил он.

— Ну вы… вы никогда ничего не замечали. Только ее. Это все, что вы могли видеть. Хэл был очень любезен. Я всегда любила американцев. Даже вас, немного. Вы были не таким уж и плохим. Иногда, — добавила она и помолчала. — Не создавайте мне проблем. Я никогда не была нацисткой. Мне плевать, что вы думаете. Никогда. Только членом БДМ — все девочки в школе должны были вступать. Но не наци. Вы знаете, что они сделают? Мне дадут продовольственную карточку «номер V» — а это карточка смерти. На нее не проживешь.

— Я не хочу создавать тебе проблем. Я благодарен тебе.

— Угу, — сказала она, потушив сигарету. — Но спать я буду на кушетке. Ладно, давайте я заберу вещи.

Вернулась она уже в шелковой ночной рубашке, тяжелые груди выпирали. Подруга Хэла.

— Вас не смущает? — спросила она почти кокетливо. — Ну ничего не поделаешь, раз уж я буду здесь. — И застелила кушетку простыней.

— Она все еще спит?

Ханнелора кивнула.

— Она не очень хорошо выглядит.

— Сколько она уже болеет?

— Неделю, может, две. Когда приехала, я думала, она просто устала. Знаете, сейчас все выглядят усталыми. Я не знала. Что я могла сделать? Есть было почти нечего.

— Завтра я принесу еды. Для обеих.

— И сигарет можно? — Она принялась вытирать лицо мокрой тряпочкой, убирая вместе с макияжем годы. Сколько ей сейчас, лет двадцать пять?

— Конечно.

— Герр Гейсмар, — сказала она сама себе, покачивая головой. — Опять в Берлине. Кто бы мог подумать? И в той же комнате, а?

— Я подожду, — сказал Джейк. — Если хочешь, поспи.

— О, с мужчиной в комнате. Вряд ли. Если только прикорну немного.

Но мгновение спустя она уже отключилась. Рот раскрыт, груди едва прикрыты простыней, беззаботный сон ребенка. Оставалось только ждать, уставившись в зловещую темноту Виттенбергплац. В уме он составил список — еда, лекарства, если он достанет в медпункте, притворившись больным. Если нет, то через Гюнтера, который мог достать все. Но какие лекарства? Он посмотрел на часы. Час тридцать. Какой доктор придет в два часа ночи?

Он пришел в три, поднялся, слегка топая по лестнице, и нарисовался скелетом в проеме двери. Откашлялся, как будто позвонив в дверь. Он был почти гротескно худым, глаза ввалились, как у заключенного. Где его только откопал Дэнни? Рюкзак вместо докторского саквояжа.

— Вы врач?

— Розен. — И официально кивнул. — Где она?

Джейк показал на спальню, заметив, как Розен оглядел спящую на кушетке Ханнелору.

— Прежде всего — где можно помыть руки?

Джейк подумал, что это эвфемизм, но в ванной Розен действительно вымыл руки, а затем методично, как хирург, вытер их.

— Может, вскипятить воды? — растерявшись, спросил Джейк.

— Зачем? Она что, рожает?

В спальне Джейк осторожно ее разбудил и отошел в сторону, когда Розен чистыми руками стал ощупывать ей горло, проверяя, очевидно, не опухло ли. Вместо термометра приложил ладонь ко лбу.

— Сколько?

— Не знаю. Она говорит неделю, другую.

— Слишком долго. Почему не вызывали раньше?

Слишком сложно объяснять, так что Джейк просто молча стоял, нависнув над ним.

— Я могу что-то сделать?

— Можете сварить кофе. Меня в такое время не часто поднимают.

Джейк пошел на кухню, чувствуя себя будущим отцом, которого отослали на кухню, чтобы не путался под ногами. Налил воды в чайник. Слегка хлопнув, загорелся газ. В гостиной со стоном заворочалась Ханнелора.

Он вернулся в спальню и остановился в дверях. Розен распахнул на ней халат, теперь она лежала нагая, и руками развел ей ноги, чтобы обследовать. Неожиданная интимность. Тело, которое Джейк столько раз видел, побуждал ласками к жизни, теперь ощупывалось, как кусок мяса. Она не девочка Дэнни, хотелось крикнуть ему, но Розен уже поймал его смятенный взгляд.

— Я вас позову, — сказал он резко. — Пойдите приготовьте кофе.

Джейк отступил от двери. Зачем ее там обследовать? Это все, на что способен доктор Дэнни. А кого он мог еще вызвать? Он увидел руки на ее белом бедре.

В кухне он развел в чашке эрзац. Без сахара, пустой. Услышал, как они разговаривают: доктор спрашивал, Лина тихо отвечала. Джейк взял чашку. Но Розен не хочет его там. Поставил чашку на стол и стал смотреть, как кофе остывает. Волосы Ханнелоры распустились. Неопрятная девушка даже во сне.