Хорошо смазанная машина - страница 5
— Конечно, нет! Эддер, скажи ей, что я не пьян!
— Ред не пьян, — скрипучим голосом объявил Эддер.
Эллен вздрогнула.
— А это кто?
— Один из моих авторов, дорогая! (Торп сжал виски обеими руками и устремил безнадежный взор к потолку).
— Ты, надеюсь, не подумала, что здесь какая-нибудь девушка? Ты же знаешь, что я бы и смотреть не стал на другую женщину!
— Если это случится, можете считать себя покойником, — ядовито произнесла Эллен. — Ну, вот что… Пусть я окончательно лишилась рассудка, но я еще раз даю вам возможность объясниться со мной.
— Бесполезно, — пробормотал Торп, — даже если вы продадите душу…
— Замолчите же! — прошипел Ред.
— Не смейте шептаться с кем-то, когда с вами говорю я! — приказала Эллен. — Итак, вы должны встретить меня перед завтраком, и я выслушаю ваши извинения.
— Конечно, ссылка на меня вам мало поможет, — просопел Торп. — Я это допускаю…
— Не больно меня интересуют ваши допущения, — огрызнулся Ред. — Ну, конечно, дорогая… Где же мы встретимся?
— Я все же хочу заметить… — начал Торп.
— Вам сказано, убирайтесь вон! — страшным голосом заскрежетал Эддер.
Писатель побледнел, выронил пустой стакан и удалился. Эддер последовал за ним, в то время как редактор записывал место встречи с Эллен. Ему хотелось продолжить разговор с ней, но она тотчас отключилась, видимо, только для того, чтобы помучить его неизвестностью.
Ред, обнаружив, что он один, вызвал робота.
— Я принес вам аннотации, — сказал Эддер.
— Ладно, давай их сюда. У меня есть еще полчаса свободного времени.
Когда дверь за роботом закрылась, Ред взял верхний листок — первую аннотацию нового секретаря.
«Не попадайтесь в ловушку, подобно юному доктору Джиму Уоткинсу, застрявшему в глубоких ледяных пещерах Плутона. Но чтобы раскрыть загадку прелестной брюнетки с Земли, затерявшейся во льдах, чтобы узнать об ужасной опасности, грозившей трем планетам, чтобы дать читателям „Чрезвычайных происшествий“ сорок страниц острых переживаний и приключений, купите эту рукопись! Немыслимо продолжать выпуск журнала и пройти мимо этого захватывающего произведения!»
Страница выпала из ослабевших пальцев Реда.
— Что я наделал? — прошептал он. — Что я наделал?!
У Эддера был теперь другой круг обязанностей, но он остался роботом, созданным для рекламы. Дрожащей рукой Ред взял следующую страницу.
«Это лучшее произведение из всех, когда-либо поступавших в редакцию с того момента, когда автор этих строк начал аннотировать рукописи. В раскаленной пустыне беглец, уносящий с собой ужасный секрет, пытается скрыться от шайки самых жестоких убийц, когда-либо существовавших. И внезапно, подобно миражу — прелестная брюнетка, возникшая ниоткуда, ключ к древнему языку и множество других не менее изумительных приключений. Вы будете сумасшедшим, Ред, если не обратите внимание на эту рукопись!»
— Я уже сумасшедший! — завопил Ред. — Одно то, что я не разбил вдребезги эту проклятую машину, свидетельствует о полном кретинизме! Неужели я сам должен теперь читать эту чушь?
Тут Реду пришло в голову, что его поведение несколько странно для нормального человека. Ему следовало хотя бы видеть перед собой робота, ибо какой смысл говорить с самим собой?
Он отбросил аннотации, выхватил из пачки самую последнюю, чтобы для очистки совести просмотреть и ее.
«Почему молодой Эдди Мак-Гиннити покончил самоубийством? Кто была таинственная брюнетка на фотографии, стоявшей на его столе? Должен ли д-р Клеффер верить записке, полной отчаяния и безнадежной любви? Что мог Эдди предложить девушке, привыкшей к роскоши…»
— Ну нет, к чертям собачьим! — простонал Ред. — Какой идиот приказал ему делать эти аннотации?.. Ах да, кажется, я сам…
Невидящими глазами Ред уставился на стопку бумаг.
— Что я, собственно, делаю? — вновь вернулся он к своим мыслям. — До каких пор я позволю ей играть со мной?
Ответ казался простым. На него свалились столько неприятностей сразу, что он уже не мог с ними справиться. Надо было устранить хотя бы часть из них.
«Начну с того, что не пойду на свидание с Эллен, — твердо решил он. Если мы встретимся, я снова размякну, и все будет как прежде. После всех этих сцен я не могу работать, голова у меня разламывается».