Хозяйка сердца - страница 3

— Подожди… Ага, вот она! Вышла из укрытия и идет к воде. — Юджин схватил кузена за руку. — Ух, какие ножки!

— Расслабься, парень, — спокойно сказал Джон. — Ножки ты видел и раньше.

Но по мере того, как он присматривался к стройной фигурке, вполне здоровый интерес взял верх над циничным любопытством. Да, девушка явно не походила на стандартных красоток с глянцевых обложек журналов. Она была… просто красива. Впрочем, нет — красота явно не та отличительная черта, которая могла бы вызвать у Джона внутреннюю дрожь. Его охватило странное чувство узнавания. Красотки на пляже в Сент-Вудбайне были столь же не экзотичны, как, например, устрицы. Джон вдоволь насмотрелся на изящных купальщиц, и их прелести давно уже не волновали его.

Но почему же он застыл у окна, не в силах вымолвить ни слова? Стараясь казаться равнодушным, Джон пожирал глазами женскую фигурку, пытаясь постичь, что именно приковало его внимание.

Девушка брела, понуро опустив голову. В заведенных за спину руках болтались белые босоножки. Вот она приблизилась к кромке воды и, когда набежавшая волна лизнула ее ноги, бросила взгляд на отель.

— И все-таки я прав… Ну не куколка ли? — продолжал бубнить Юджин.

Куколка? Может быть… Джон молча кивнул. Незнакомки выглядела такой миниатюрной, такой трогательно-изящной, что совершенство форм ее тела казалось неестественным.

Начавший было клевать носом Юджин встрепенулся, когда порыв ветра вскинул широкую юбку девушки, обнажив белую кожу стройных бедер.

— Ой-ой-ой, — снова дохнул он алкоголем, — вот это штучка!

В мгновенном приступе ярости, от которого потемнело в глазах, Джон готов был что есть мочи врезать кузену, лишь бы тот заткнулся. Он терпеть не мог этот сальный хмельной тон, но все же взял себя в руки. Юджин в своей слюнявой похоти видел только высокую упругую грудь, оголенные до колен ноги и длинные пряди белокурых волос… Джон же был склонен восхищаться любой по-настоящему красивой женщиной как произведением искусства. Однако он почувствовал, как запульсировала кровь, и даже ощутил покалывание в кончиках пальцев — так внезапно до боли захотелось прикоснуться к незнакомке.

— Черт возьми, хватит таращиться! Принимайтесь-ка за работу! — Резкий голос Фредерика вывел его из транса, и Джон изумленно уставился на кузена, ибо забыл о его присутствии.

Боже милостивый, да что же такое со мной делается? Должно быть, я устал куда больше, чем предполагал.

— Кому-то придется взять на себя встречу гостей. — Фредерик, раздраженно пошуршав бумагами, включил свет над стойкой бара. — В противном случае здесь будет настоящий дурдом. И я понятия не имею, кто будет работать с прессой.

Джон с трудом удержал готовую сорваться с уст непочтительную реплику. Фред привык все взваливать на чужие плечи. В конце концов, мог бы хоть раз что-то сделать и сам — ведь сегодняшний грандиозный прием венчал кампанию Фредерика Олтмана по выборам в законодательное собрание штата Джорджия. Однако прекословить бесполезно, кузен не терпит возражений. Следовательно, придется засучить рукава и носиться как угорелому — Юджин вряд ли протрезвеет, да от него и в лучшие дни толку мало.

Он отвернулся от окна, которое притягивало его к себе, словно намагниченное. Дурак! Нечего пялиться на какую-то девицу. Да мало ли у меня их было!

С восемнадцати лет Джон фланировал по пляжам штата и без разбору знакомился со смазливыми искательницами приключений. Становясь его любовницами, эти глупые гусыни мечтали заполучить Джона в свое полное распоряжение — или хотя бы его деньги. Он без сожаления обрывал знакомства, и из разбитых им сердец можно было построить второй «Эмпайр Стейт Билдинг».

Да, за спиной осталось слишком много пляжных романов, чтобы снова тешить себя бредовыми фантазиями о прелестях очередного флирта. Да и, в конце концов, что такое любовь? Всего лишь игра воображения. Впрочем, почему бы еще раз не взглянуть в щелку жалюзи?..

Именно так Джон и поступил. И этот последний взгляд оказался роковым.

Прекрасная незнакомка внезапно опустилась на колени, и ее поза показалась Джону воплощением человеческой боли. Набегающие волны приподнимали намокший подол белой юбки и с шипением всасывались в песок, но девушка оставалась недвижимой. Через несколько мгновений она уткнулась лицом в ладони, и плечи ее стали подрагивать. Сомнений не оставалось — она плачет!