Хранитель нагорья - страница 54

Плод ее воображения вернулся.

– Ты так быстро забыл о своей клятве, сын мой? 

Отец возвышался над Йеном, хмурясь так же разочарованно, как бывало в юности. 

– Нет, отец, я помню ее и чту. Всегда. – Йен не узнавал своего голоса, он звучал так же как в детстве. 

– Постарайся не забывать, что дал обет защищать смертных, иначе настанет день, когда тебе придется выбирать.

– Я всегда серьезно отношусь к своей клятве, отец. 

Ларкин отвернулся, грустно покачав головой. Яркий солнечный свет, вспыхнув на сверкающей серебряной броне, в которую он был одет, на мгновение ослепил Йена. И в тот же миг отец исчез. 

– Вернись, – закричал Йен и проснулся от собственного крика. 

Он лежал на диване, отброшенное одеяло спутанным ворохом валялось на полу. Встав и оглянувшись вокруг, он вспомнил, где находился.

Это был сон. 

Йен потер лицо. Глоток хорошего крепкого кофе избавил бы от путаницы в мыслях. Сделав лишь пару шагов в сторону кухни, мужчина наступил на что-то острое. 

– Что за черт? 

Он наклонился и поднял попавший ему под ноги предмет – туфлю на высоком каблуке. Туфлю Сары. 

Йен вспомнил, когда видел ее в последний раз. Сара сбросила обувь, когда села на диван, подобрав под себя прелестные ножки. Прошлой ночью. Как раз перед тем, как он лишился самообладания, и все вышло из-под контроля.

Йен взял туфлю и направился к стойке. Прежде чем заправить кофеварку, он засунул обувь за пояс пижамных штанов. Сара думала, что он каждое утро делает кофе именно для нее, а мужчине не хватало смелости признаться, что это его маленькая слабость – привычка, приобретенная очень, очень давно, во время одной из поездок в США. Рубашка Йена все еще лежала на полу, там, куда он бросил ее прошлой ночью. Подняв сорочку и забросив себе на плечо, с чашкой свежесваренного кофе он направился к стеклянным дверям, ведущим в патио. 

Йен поставил чашку на столик и осмотрелся вокруг. Они с Даниэлем вчера вечером патрулировали местность, но ничего не обнаружили. Он надеялся, что в утреннем свете сможет что-нибудь заметить. 

Мужчина был уверен, кто бы ни следил за Сарой, он не был плодом ее воображения, особенно после признания, что вчера в городе она видела этого человека, наблюдавшего за ними у ресторана. Со слов Сары, мужчина походил на человека, которого Даниэль описал как неуловимого мистера О’Даннана. 

Чуть позже утром Йен планировал пойти в поместье и встретиться с этим человеком. Если О’Даннан единственный, кто следил за Сарой, то у него с ним свои счеты. Во-первых, за то, что так сильно ее напугал. Во-вторых, за крах такого многообещающего вечера. 

Йен улыбнулся и пригубил напиток, наслаждаясь первым глотком кофе. 

Хотя разум убеждал, что не стоит втягивать в это Сару, прошлой ночью интуиция воина подсказала ему, что время и место для того, что почти случилось, были вполне подходящими. 

Теперь Йен отказался печалиться по этому поводу, волнуясь лишь о том, что было плохой идеей дать возможность делу зайти так далеко. Сара создана для длительных отношений, а он не мог позволить себе связаться с такой женщиной. Его жизнь уже определена. Йен знал, что ему предстояло сделать. Только не был уверен, смог бы он это сделать — или, вернее, не сделать. 

Вмешательство Любопытного Тома[14] просто предотвратило то, что в любом случае не должно было случиться.

Йен подошел к двери, где стоял тот самый таинственный мужчина. Единственное, что выбивалось из пейзажа – скомканный лист бумаги под розами. 

Йен наклонился и поднял его, надеясь обнаружить хоть какую-то зацепку. Но то была всего-навсего его вчерашняя записка, оставленная Саре. 

Других следов не было. Ни одного грязного отпечатка на двери. Но Йен не сомневался, здесь кто-то был. По столь явно ощутимым вибрациям оставалась только одна вероятность – их извращенным гостем был Фейри. Фейри из рода Нуадиан. 

Мысли о Фейри всколыхнули воспоминания об отце, и видение вновь пронеслось перед мысленным взором.

Он сел за маленький железный столик и, положив ноги на стоявший напротив него стул, с наслаждением сделал еще один глоток кофе.

Это был только сон?