Хранители времени - страница 32
Нашли нужный дом, а там и звонка на воротах нет. Что делать, культурненько калитку открыли, чуть вперед продвинулись, зовем. Вышли люди, да не те. Говорим, можно ли нам товарища N, мы из Москвы, филологи-писатели. Позвали нам нашего N. Стоим, улыбаемся, про себя рассказываем, не против, мол, вы с нами пообщаться. А собеседник наш колоритный: молчит да смотрит на тебя прищурившись, с улыбкой такой, будто все знает уже. Лицо живое, все в морщинках, загорелое; сам поджарый, из бодрячков. Такие до старости дымят, и хоть бы что им; они с молодыми потягаться еще могут.
Что ж, провожает нас N во что-то вроде беседки, семья у него большая, а тут вроде свой укромный уголок. Рассаживает, закуривает, конечно. И смотрит так, улыбается ласково, но при этом ощущение, что как у директора сидишь, сканируют тебя. Это неспроста, собеседник наш был председателем местного совхоза! Хотя по образованию ветеринар. Говорит, временно поставили на должность, когда повысили предыдущего. Ждали нового председателя, ждали, а в итоге и не дождались. Пришлось нашему N в двадцать с хвостиком стать большим начальником толковым. Судя по тому, сколько продержался, начальником он стал. Потому в деревне все его знают. Хотя признается, что приходилось не только пряником, но и кнутом, чтоб работали, не пили.
— На работу утром заходишь, а у тебя в предбаннике уже сидят бабки, каждая со своей заботой. Они тебе лучше всякого секретаря расскажут, какова обстановка. Совхоз огромный, и ты не только за урожай и технику несешь ответственность, ты за всех людей отвечаешь. А тебе тут говорят, что в дальнюю деревню хлеб черствый завезли. А следующий завоз только через три дня будет. Кто виноват? А это уже твое, брат, дело разобраться, где там по пути кто напортачил. Но людям есть надо. Значит, все брось и разбирайся, чего там у них случилось.
Беседа у нас шла витиевато, как тропинка в заросшем лесу. Наш N оказался человеком не просто умным, но и мудрым, любящим порассуждать. Что ни ответ — то метафора, к каждой истории своя отсылка. Напрямую не отвечает, улыбается, отдаленные примеры приводит, бесконечные исторические книги цитирует. За свою жизнь ему не раз приходилось принимать очень взвешенные решения, проявлять дипломатичность, смотреть на какие-то ограничения по-философски. Сложно представить, каково это: в советское время управлять совхозом так, чтобы тобой были довольны и подчиненные, и руководство.
Много лет трудился наш N на этой должности. Потом в школу пошел учителем. Не обидно, спрашиваем, после такого размаха оказаться просто в школе. Удивляется искренне: «Чего ж обидного! Школа — это же штучная работа!» Рассказал, как нелегко было в перестройку. Как старшеклассникам прививал уважение к военному делу. А как его привить, когда вокруг развал, сами военные после работы в кабинете в штатское переодевались — страшно идти было по улицам. И что вы думаете, что нужно мальчишке, чтобы ощутить себя взрослым? Конечно — пострелять. Смеется наш N, вспоминая, свои ружья-то давал пострелять: «Кто бы на этом поймал — это же скандал! А ребята зато после этого в военные училища хотели идти, мужиками росли».
Вы, наверно, думаете: чего я так долго пишу, а все никак к Куликову полю не подберусь? Ведь в этом цель нашей экспедиции — узнать мнения людей, живущих на этой земле, их отношение к музею, их понимание истории, их ощущения от близости к великому. Думаете, мы все сидели и молчали? Нет же, мы уже к этому моменты раза четыре спросили про музей! Да только собеседник наш человек философского типа. Начнет отвечать вроде по делу, но в то же время история совсем про другое. А он смотрит на тебя хитро: понятно, мол? И чувствуешь, что нужно не оплошать, в голове мысли кружатся, логические цепочки выстраиваются. И главное, перебивать не хочется, слушать бы и слушать, в его историях плаваешь, визуализируешь.
Непростой попался нам человек, с ним и общаться по-простому не выйдет. Каждая его история — как новая книга. А книг он за свою жизнь перечитал невероятное количество! Как выяснится к концу экспедиции, книголюбы среди местных редкое исключение, наш же герой сыпал выдержками, фамилиями, фрагментами: