Христианами не рождаются - страница 18

  -Послушай, друг. Ты убедил меня. И я тоже хочу стать христианином. Расскажи мне о вашем Боге.

  Он улыбнулся:

  -Пусть лучше об этом тебе завтра расскажет Владыка Урван. А я рад, что теперь мы с тобой стали единомышленниками. А скоро будем и братьями. Братьями во Христе.

***

   На другой день спозаранку к нам пришел епископ Урван. И, едва он успел переступить порог и поздороваться с нами, как я попросил его:

   -Владыко, пожалуйста, расскажи мне о Том, в Кого вы верите. О вашем Боге.

***

   …Когда он закончил свой рассказ, я воскликнул:

   -Я верую в Него, как в Царя и Бога! И хочу называться христианином!

   Епископ внимательно посмотрел на меня:

   -Этого мало, Луций.

   -Почему? – недоумевал я. – Ведь я же теперь верю в Господа…Чего же еще мне недостает?

   -Понимаешь, мало называться христианином. – пояснил епископ Урван. – И даже веровать в Него – это еще далеко не все. Ведь «…и бесы веруют, и трепещут» (Иак. 2, 19). Веру надо подтверждать делами. Ты готов на это?

  -А что я должен делать? – спросил я.

  -Идти путем жизни. – ответил епископ. Поистине, он говорил со мной какими-то загадками. Так пусть объяснит, что он имеет в виду?

  -«Есть два пути: один – жизни и один – смерти; велико же различие между обоими путями»^>54. – произнес Владыка Урван. – «И вот путь жизни: во-первых, возлюби Бога, создавшего тебя, во-вторых, ближнего своего, как самого себя. И не делай ничего другому, чего ты не желал бы, что случилось с тобою. Учение же этих заповедей таково: благословляйте проклинающих вас и молитесь за врагов ваших, поститесь за тех, которые преследуют вас; ибо какая благодать, если вы любите любящих вас? Разве и язычники не делают того же? Вы же любите ненавидящих вас…» Ты готов на это, Луций?

   Я задумался. Конечно, мне очень хотелось стать христианином. И я был готов возлюбить Бога христиан. Как и их самих. Но любить врагов… Да еще и делать им добро? Неужели это возможно?..

   Похоже, мое замешательство не укрылось от внимательно взгляда Владыки Урвана.

  -Не спеши с ответом, Луций. – улыбнулся он. – Прежде хорошенько подумай, готов ли ты исполнять заповеди Христовы. А, когда я приду в другой раз, ты скажешь мне об этом. Пока же – до свидания. И да благословит и вразумит тебя Господь!

***

   Весь день я размышлял над его словами. И, наконец, решил: я согласен. Если от христиан требуется любить даже тех, кто их ненавидит, что ж, я готов пойти на это. Ведь у меня нет врагов. Вернее, есть лишь один-единственный враг: коварная Мирталис, по чьей вине я чуть было не погиб. Хотя было совершенно непонятно, зачем ей понадобилось устраивать покушение на столь мирного и безобидного человека, как я?.. Что плохого я ей сделал? Впрочем, я совершенно не держу на нее зла. И впредь просто-напросто стану держатся от нее подальше, чтобы не возбуждать ее ненависть. А со временем и вовсе забуду о ней.

   Как же я заблуждался!

***

   На другое утро епископ Урван пришел снова. Но не один. Он привел с собой какого-то незнакомца, с головы до ног закутанного в грубый шерстяной плащ. Когда же гость снял его, я с удивлением увидел перед собой девочку-подростка. Худощавую, бледную, большеглазую, со светло-русыми волосами, коротко остриженными, словно у рабыни. Впрочем, судя по тому, что они уже начинали отрастать, девочка могла быть не рабыней, а вольноотпущенницей. Впрочем, какое это имело значение для меня?

   -Не бойся, Домника^>55. – ласково произнес епископ, легонько подталкивая вперед явно оробевшую гостью. – Луций – наш друг. Он не выдаст тебя. Послушай, Луций. Твоя невеста и впрямь в большой опасности. Те, в чьей власти она сейчас находится – преступники. Впрочем, тебе лучше услышать обо всем самому. Расскажи ему, девочка, о том, что произошло с тобой. Не бойся. Повторяю: он наш друг. И жених твоей госпожи Аттилии Ромулы.

   Похоже, эти слова убедили девочку. И она дрожащим от волнения голоском произнесла:

   -Дома меня звали Торхильд. А теперь зовут Домникой… Я служила у господина Аттилия…

   Как же так? Ведь Сильван утверждал, будто после смерти Аттилия Кальва все его рабы исчезли неведомо куда! Выходит, это неправда? Тогда куда же они девались? И где епископ Урван отыскал эту Домнику?