Христианство и философия - страница 7

Думаю, что Бергсон имел в виду примерно следующее: чтобы изложить с помощью слов нечто предельно простое и в то же время целостное, то есть нечто такое, что характеризуется глубоким внутренним единством, изложить в форме той или иной философской доктрине, требуется затратить (использовать) очень много слов. Почему? Потому что нечто предельно простое, новое и оригинальное — это очень часто то, для чего еще не найдены, не изобретены слова. Поэтому дороги философских разъяснений очень часто длинны и причудливо извилисты. Они напоминают «серпантин» горных дорог, являются столь же петлистыми и кружными.

Так что философия — это не чисто логическое предприятие, не чисто рациональная конструкция. В деле создания новой философской доктрины интуитивное принятие исходных принципов гораздо важнее, чем их логическая разработка: интуиция первична, а логический разработка вторична. Под «интуитивным принятием исходных принципов философской системы» я имею в виду некий принципиальный жизненный выбор, который осуществляет тот или иной философ. В свою очередь, под «жизненным выбором» я понимаю примерно то же самое, что имел в виду Паскаль, говоря, что сердце имеет свои резоны, которых не знает разум. Эту мысль Лев Толстой любил излагать как мысль о двух умах. Он считал, что у человека есть два ума — ум ума и ум сердца. Ум ума — это привычный, формальный, логический ум. Ум сердца более глубокий, он позволяет в той или иной степени прозревать суть вещей и явлений мира, воспринимать правду жизни. Первый ум Толстой называл также «головным» и считал его сухим и поверхностным, хотя, возможно, и ловким, увертливым. Этот тип ума он явно недолюбливал.

На мой взгляд, принципиальный жизненный (интуитивный) выбор, который осуществляет тот или иной философ, когда создает основы своей доктрины, — это выбор его ума сердца. Есть старое русское выражение — «сокровенный сердца человек». «Сокровенный» в данном случае означает «внутренний», «глубокий», «потаенный». Сокровенный сердца человек есть в каждом из нас. Его вполне можно было бы также назвать душой нашей души. Именно он, сокровенный сердца человек, всегда принимает наиболее важные решения и выбирает, во что он будет верить, кому он будет верить, чему он будет верить. Именно он выбирает исходные принципы той или иной философской доктрины.

Таким образом, в основе философской доктрины всегда лежит некоторая интуитивно принимаемая истина или ложь. Да, если сердце человека склонно ко лжи, то он вполне может выбрать ложь. Я думаю, что именно такая ситуация выражена уже неоднократно цитировавшимися мною замечательными словами псалма: «Сказал безумец в сердце своем: "нет Бога"» (Пс. 13:1).

Если приверженцы таких ложных доктрин, как атеизм и материализм, являются их искренними, горячими и последовательными сторонниками, то этот выбор сделан сердцем материалиста, сердцем атеиста. Ибо, как Сказал Иисус Христос: «Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое; ибо от избытка сердца говорят уста его» (Лк. 6:45).

Конечно, я не имею в виду, что любой человек, который считает себя приверженцем материализма или атеизма, непременно является злым человеком, потому что существует огромная разница между горячими сторонниками материализма и атеизма и людьми, которые считают себя материалистами и атеистами лишь потому, что их так научили в советской школе.

Второй тип материализма и атеизма — это «материализм и атеизм по научению», а не по глубокому сердечному влечению.

Подобный материализм не очень опасен для души человека и окружающих людей. Материалисты и атеисты этого рода довольно часто являются благожелательными, добродушными людьми, они не агрессивны по отношению к верующим людям, а если и были когда-то внешне агрессивны, то это объяснялось не их отречением от Христа, а например, их должностными обязанностями. Многие мои друзья и знакомые — очень хорошие, добрые, сердечные люди — являются такими материалистами и атеистами. Думаю, что они не потеряны для Царствия Божия, ибо имеют возможность покаяться и обратиться ко Христу. Их сердце не прилежит ко злу, оно внутренне склонно к добру. И очень часто требуется лишь небольшое усилие, чтобы разрушить тонкую перегородку между этими людьми и Иисусом Христом, перегородку, которая возведена советским атеистическим и материалистическим образованием.