Христианство и психологические проблемы человека - страница 9
Из всего сказанного следует важный вывод: любая психологическая теория (которая очень часто является и философской антропологией) стоит перед проблемой корректного перехода к понятным и доступным предложениям т. н. «языка наблюдения», описывающего поведение и деятельность человека. Поэтому зачастую формирование научных теорий в психологии идет обратным путем: от наблюдения единичных фактов к генерированию понятий той или иной степени общности. Это же касается и психотерапии как теории.
Понятно, что действительные, а не мнимые достижения современной психологии имеют за собой результаты серьезной многолетней клинической и исследовательской практики, А если мы посмотрим еще внимательнее, то найдем возможность согласовать эти достижения со святоотеческой антропологией. Именно поэтому нам интересны теоретические построения Еротича, хотя это не будет означать полного согласия с его взглядами. А этого, кстати, автор и не требует. Он, напротив, призывает всех заинтересованных читателей к диалогу и обсуждению.
Несколько слов перед началом
Эта книга предназначена, в первую очередь, для студентов-теологов, которые развивают в себе склонность к интроспекции (самоанализу), которые любят психологию и обладают интеллектуальной любознательностью, направленной не только на теологические вопросы и ответы. Эта книга для тех, кто видит в таинствах жизни непрекращающийся вызов, для тех, кто, будучи убежденным христианином и воцерковленным православным, не останется глухими равнодушным к результатам других наук (в первую очередь психологии, психиатрии и психотерапии[14]), к вечной загадке людского бытия, и, как сказал бы Лешек Колаковски[15], к «ужасу метафизики»[16].
Эта книга, возможно даже больше чем теологам, предназначена всем тем молодым искателям Бога, которые еше не До конца раскрыли себя в православии и вообще в христианстве. Мы живем во времена потерянных идеалов, прагматичного, даже приземлено прагматичного способа жизни, в системе пошатнувшихся ценностей, прежде всего религиозных и нравственных, в период распада, а может, конца патриархата[17], и, как сказал бы Ницше, «переоценки всех ценностей». И поэтому мы считаем, что всякая, даже небольшая, помощь молодежи в обнаружении подлинной идентичности, прежде всего религиозной, а затем и национальной, в осмыслении жизни, которое пробуждает присутствующую во всех людях «волю к смыслу»[18], будет ценной и полезной. У этой книги нет никаких других целей, кроме помощи читателям вновь отыскать веру, которую они потеряли, обрести ее, если ранее веры не было, и укрепить, если она у них присутствует.
Книга задумана отнюдь не как классический учебник пастырской психологии и медицины, которую вот уже тринадцать лет я преподаю в Богословском институте в Белграде. Поскольку я не теолог и не психолог (я изучал психологию самостоятельно, поэтому не имею диплома), но психиатр и психотерапевт, я не счел подходящим написать возможный теолого-психологический справочник, который был бы полезен именно студентам-теологам. Занимаясь сорок лет психиатрией и психотерапией, а последние тринадцать лет более серьезно теологическими и православно-теологическими проблемами, я задумал эту книгу как попытку синтеза своих скромных и недостаточных знаний в православной христианской антропологии и все-таки зрелых знаний и умений в области современной глубинной психологии[19], психиатрии и психотерапии. Поэтому прошу у всех будущих читателей моей книги благосклонного понимания и снисхождения.
Да пребудет Господь для всех, читающих эту книгу, истинным Светом и да исправит Он все мои невольные упущения и ошибки, а Матерь Божия да будет всем читателям Путеводительницей, Заступницей и Благодетельницей!
В. Еротич,
Белград, май 1997
Общая часть
Значение религии для человека
Если выводить значение религии из латинского глагола religare, что значит – вновь восстановить некую потерянную связь, или, в более широком смысле, повторно связать человека с тем, что его трансцендентирует[20], то не слишком смелым будет выглядеть утверждение, что каждый человек религиозен, a homo religiosus