Христианство и религии мира - страница 10

Вот именно. Это — выражение общественных представлений. Только общественных. И нет никакой надобности говорить о «трансцендентности»[15].

В-четвертых. Говоря о семангах, используют такое «доказательство»: «Буря является признаком его (Каре-молнии) гнева, поэтому она вызывает у семангов необычайное чувство страха». Гм… А может быть, они просто боятся грома и молнии?

Это сомнение овладело мною, когда я вспомнил о Кристине. Молодая девушка, спортсменка, вовсе не принадлежащая к святошам и, кроме того, изучавшая электромеханику, при первой же молнии запирает все окна, затворяет форточки, прячется под одеяло и… трясется от страха, пока гроза не кончится. После чего сама признается: «Это смешно, но… я просто боюсь». Кристина не принадлежит к племени семангов, считает себя вполне цивилизованным человеком, хорошо знает, как образуются электрические разряды в атмосфере, абсолютно не приписывает их действиям каких-либо богов и… боится.

Все согласятся, что страх Кристины не может служить доказательством существования единого, монотеистического бога. Почему же таким доказательством может служить страх семанга? Семанг боится, семанг ничего не знает об атмосферном электричестве, значит, то, что «делается» в тучах, он считает какой-то страшной силой, которую представляет себе как бога-молнию Каре. Но это он себе представляет, это он своим примитивным разумом сотворяет бога из явления природы, силы чисто материальной. В конце концов, он и представляет его тоже материально, по образу и подобию понятных ему общественных отношений.

В-пятых. Вся теория первобытного монотеизма основывается на утверждении, что прежние исследования были неточными, ибо опирались на «поверхностные описания путешественников».

Однако эти вопросы в XIX веке изучали не только путешественники. Это общеизвестно. Занимались этим и миссионеры, которым наверняка интереснее было выискивать идею «единого бога», нежели описывать магические танцы или тотемистические обряды. Были в числе исследователей и серьезные ученые. Достаточно вспомнить такие имена, как О. Конт, Л. Морган, Дж. Леббок, Э. Тэйлор, Г. Спенсер, Р. Маррет, Э. Дюркгейм и многие другие. Утверждать, что их выводы были поверхностными, а следовательно, не заслуживающими доверия, и выдвигать по этой причине новую теорию не только безосновательно, но просто несерьезно.

Тем более, что теории первобытного монотеизма, объявленной более точной, можно предъявить упрек: она совершенно обходит молчанием факт, что как пигмеи, так и андаманцы, десятки лет были подвержены внешним воздействиям, таким, как деятельность миссионеров, которые несомненно много и часто говорили им о едином общем отце всех людей, могущественнейшем владыке жизни и смерти. И можно вполне допустить, что в результате этих влияний их представления о силе ваканда приобрели форму Вака — «творца жизни и смерти».

Основа всей теории первобытного монотеизма — утверждение о противоречии между уровнем цивилизации данного народа и состоянием его верований, приводящее к выводу, что, чем ниже развитие культуры и цивилизации, тем «чище», «ближе к истинному богу» его религиозные верования. Это постановка вопроса с ног на голову.

В таком случае вполне логично дойти до утверждения, что религии, исповедуемые современными высокоцивилизованными народами, подверглись дальнейшей деградации, и признать, что все они откровенно фальшивы, ложны в основе. Разумеется, не исключая и католицизма. От такого единственно логичного вывода ксендз Домбровский спасается… уклонением. Ибо сразу после утверждения, что, чем ниже уровень развития человека, тем чище, ближе к истине его понятие бога, он пишет: «И тут кончается задача этнологии в нашем вопросе. Позитивное обсуждение религии первобытного человека принадлежит к другой области науки. Это — область Св. Писания, которое учит нас на первых своих страницах, во что верил, как жил и как понимал свое отношение к богу первобытный человек»[16].

Приведенные слова подтверждают тезис, высказанный в начале данной главы: вся теория первобытного монотеизма потребовалась для того, чтобы увязать верования первобытного человека со Св. Писанием, основой всех догматов религии, диктуемой и объясняемой Ватиканом.