Хроники замка Брасс - страница 29

– Да, это тот самый утес, – подтвердил Хоукмун.

Утес походил на гигантский меч, рассекший холм пополам. И там, несколько южнее, он видел пирамиду, сложенную из гранитных блоков, вырезанных из холма при создании пещеры, где хранилось оружие. Тут же располагался и вход: узкая расщелина на поверхности утеса. Кажется, туда давно никто не входил. Хоукмун немного воспрянул духом.

Ускоряя шаг, он начал спускаться с холма.

– Идемте же, – позвал он, – будем надеяться, что эти сокровища никто не тронул.

Однако в смятении мыслей и чувств Хоукмун позабыл кое о чем. Он позабыл, что к старинной технике призрачного народа приставлен хранитель. Хранитель, от которого когда-то едва сумел ускользнуть Д’Аверк. Хранитель, с которым невозможно договориться. И Хоукмун пожалел, что они оставили верблюдов пастись под Сориандумом, потому что теперь они лишились возможности быстро сбежать отсюда.

– Что это за звук? – спросил граф Брасс, когда из расселины донесся странный приглушенный вой. – Тебе он знаком, Хоукмун?

– Да, – ответил несчастный Хоукмун. – Я узнаю его. Это завывает механический зверь, машина, которая охраняет пещеру. Я‑то решил, что он уничтожен, а теперь боюсь, как бы он не уничтожил нас.

– У нас при себе мечи, – заметил граф Брасс.

Хоукмун громко захохотал.

– У нас при себе мечи, ну надо же!

– И нас трое, – вставил Боженталь. – Трое хитроумных людей.

– Да.

Вой усилился, когда зверь почуял их.

– Впрочем, одно преимущество у нас имеется, – негромко сказал Хоукмун. – Зверь незрячий. Наш единственный шанс – бежать врассыпную к Сориандуму и нашим верблюдам. Возможно, там нам поможет огненное копье.

– Бежать? – Граф Брасс казался разгневанным. Он вынул палаш и пригладил рыжие усы. – Никогда до сих пор не сражался с механическими врагами. Никуда я не побегу, Хоукмун.

– Тогда умрешь, кажется, уже в третий раз! – выкрикнул Хоукмун в отчаянии. – Слушай меня, граф Брасс! Тебе ведь известно, что я не трус. Если хотим выжить, необходимо добраться до верблюдов раньше, чем зверь настигнет нас. Смотрите!

И тут слепой механический сторож вырвался из расщелины утеса, громадная голова повернулась на звук голосов и ненавистный ему запах.

– Ничего себе! – присвистнул граф Брасс. – Здоровенная тварюга.

Зверь был как минимум в два раза крупнее графа Брасса. По всей спине топорщились острые, как кинжалы, наросты. Металлическая чешуя переливалась всеми цветами радуги, едва не ослепив друзей, когда зверь прыгнул в их сторону. У него имелись короткие передние лапы и длинные задние, заканчивавшиеся металлическими когтями. В целом напоминавший крупную гориллу, он обладал фасеточными глазами, которые разбили ему в предыдущем бою Хоукмун и Оладан. От каждого движения механический сторож клацал. От его металлического голоса сводило челюсти. И запах зверя, который путники чувствовали даже на расстоянии, тоже казался металлическим.

Хоукмун дернул графа Брасса за руку.

– Прошу тебя, граф Брасс, умоляю. Здесь не самое подходящее место для битвы.

Это показалось графу Брассу логичным.

– Верно, – сказал он, – это я сам вижу. Ладно, отступим на равнину. Но он пойдет за нами?

– О, в этом можешь не сомневаться!

А потом они разбежались в разные стороны, стараясь побыстрее добраться до места, где когда-то стоял Сориандум, пока механический сторож решал, за кем из них пускаться в погоню.

Их верблюды почуяли механического зверя, – это было ясно, когда люди, тяжело дыша, подбежали к стреноженным кораблям пустыни. Верблюды дергали веревки, привязанные к вбитым в землю колышкам. Они вскидывали головы, губы и ноздри у них трепетали, глаза закатывались, а копыта нервно топали по голой земле.

Снова прозвучал надрывный вой механического зверя, эхом прокатившийся по окрестным холмам.

Хоукмун передал графу Брассу огненное копье.

– Сомневаюсь, что это чем-то поможет, но стоит попробовать.

Граф Брасс проворчал:

– Я бы предпочел вступить с этой тварью в поединок.

– Не исключено, что придется, – мрачно усмехнулся в ответ Хоукмун.

Подскакивая, ковыляя, опускаясь на четвереньки, могучий металлический зверь перевалил через ближайший холм, замер, как будто снова принюхиваясь, – наверное, он даже слышал биение их сердец.