Хрустальная грань - страница 9

Малфоя, который ненавидел слёзы и слабости тронула? эти слова, ведь они были сказаны искренне от всего сердца. Он прекрасно понимал её, потому что был таким же, как и она и пусть у него была чистая кровь, а у неё грязная.

Не говоря ничего, Драко грубо притянул её к себе и обнял, чувствуя, как дрожит её хрупкое тело в его руках.

Её кудрявые каштановые волосы щекотали ему нос и щеку, от них исходил приятный запах вишни, который невероятно манил и Драко поймал себя на мысли, что мог бы простоять с этой грязнокровкой так целый день.

– Гермиона?… – раздался голос позади девушки и она вздрогнула, отстранившись от юноши и вытирая слёзы рукавом теплой куртки и обернулись увидела Гарри, который стоял рядом, смотря на неё с разочарованием и непониманием.

– Как ты могла, Гермиона? С эти хорьком… Боже, я разочарован в тебе Герм, я был о тебе лучшего мнения. А ты…, – заикаясь говорит Поттер, ища подходящие слова, чтобы не обидеть девушку. Да в этом весь Поттер.

– Ничего не было, – грубо отрезала Грейнджер, и в каких глазах свернула жестокость.

Гарри увидел это и не мог поверить своим ушам и глазам. Она говорила и смотрела на него в точности как Драко Малфой.

– По-моему ты ошибаешься, Гермиона. Перестань мне лгать! – прикрикнул Гарри, смотря на подругу, как на предателя.

Это стало последней каплей.

– Можешь думать, что хочешь, но между нами ничего нет, – спокойно ответила Грейнджер, но слова были пропитаны змеиным ядом, который прожигал кожу, довел кислота.

– Ты стала такой другой, Гермиона, – голос Поттера был тих, но Грейнджер его прекрасно и даже лучше слышала.

– Это не твоё дело, Гарри, – снова спокойный, но такой режущий, как нож по горлу, голос, заставляющий убить самого себя.

– Вали отсюда, Поттер, – усмехнулся Малфой, гордясь грязнокровкой? Да, черт возьми, он гордился ей, ему нравилась такая грязнокровка, а не та заучка Грейнджер которая и слова никому сказать толком не могла.

– Гермиона, ты отвратительна, – произнёс Гарри, уходя в сторону школы.

Буквально подлетев к Поттеру, девушка приставила палочку к его горлу, грубо надавив.

– Повтори и ты будешь мёртв, как твои мамочка с папочкой, – усмехнулась Гермиона, чувствуя своё превосходство и странное чувство спокойствия.

В глазах Гарри появился страх, но не за свою жизнь, а за Гермиону, которая превратилась в сущего Дьявола.

Опустив взгляд чуть ниже, глаза Поттера расширились ещё больше. На руке Гермионы красовался перстень с зелёными камнем.

– Убирайся отсюда, Золотой Мальчик и никому ни слова, – ухмыльнулась Гермиона, убирая палочку и Гарри в спешке ушел из леса. Подальше от неприятностей. Подальше от Гермионы, которая пугала его, так и не сказав ей, что он убил отца Драко – Люциуса.

========== 7. Помутнение рассудка. ==========

Драко Малфой был пьян в стельку, сидя на полу в гостиной старост и проклиная Поттера, Уизли и Грейнджер за то, что они имели необыкновенную способность, оказаться там где не нужно в ненужное время.

Светлые волосы юноши были неаккуратно разбросаны по плечам и спадали на лицо, но это совсем не портило Драко, которого казалось ничем не испортишь. Он был идеален и знал это. Его ухмылки и взгляды сводили многих девчонок с ума и он этим умело пользовался.

Дверь гостиной отворилась и дверном проёме застыла Гермиона, смотря на Драко странным взглядом.

Её глаза были заплаканными, а губы искусаными в кровь.

Он не был удивлен её приходу, ведь она часто ходила сюда, чтобы побыть одной, но всегда здесь был он – Драко Малфой, который в последнее время заметно менялся. Становился другим человеком.

– Ну здравствуй, Грейнджер, – пьяно усмехнулся Драко с полупустой бутылкой огневиски в руках, – где твои манеры, даже не поздороваешься?

Ей было не до него. Состояние было не из лучших. Ей даже не хотелось ругаться с Драко и доказать что-то.

Подойдя к юноше, Гермиона ловко выхватила бутылку из его рук и сделала несколько глотков, садясь рядом с ним, и всё также держа бутылку в своих руках.

– Поганный день, Грейнджер? – усмехнулся Драко, наблюдая за девушкой, которую ненавидел всю жизнь.

– Не то слово, Малфой, – ответила она, осипшим голосом и посмотрела в глаза цвета стали, которые смотрели прямо на неё и не выглядели такими пустыми и безжизненными, как раньше.