Хрустальные сосульки - страница 10
― Гляньте-ка! На этой табуреточке и шею сломать можно, ― промолвил Санечка. ― Получше надо было по сараю шарить, глядишь, и антиквариат заодно какой-нибудь бы нашёлся, ― с улыбкой добавил он. ― Давай, Колька, залазь теперь сам, держать вдвоём с Серёгой будем.
Опершись рукой на плечо Серёги, Колька взобрался на табуретку, которая раскачивалась, как палуба парохода на встречной волне, готовая разделить свой груз на борту с волной, непрочно удерживая его канатами.
― Тихо! Не кочевряжься на табуретке! Разобьёшься… ― Серёга, не успев договорить до конца, почувствовал, как табуретка накренилась.
Колька вместе с выдернутым из-под балки шестом рухнул на сундук.
― Вот это да! Ни фига себе удилище! ― удивлённо воскликнул Санечка. ― Таким удилищем можно что угодно удить, даже сосульки!
Он ухватил шест руками и стал им размахивать из стороны в сторону, сотрясая осевшую пыль, голубиные перья и тенёту, ещё с осени осевшую на балках и карнизе сарая. Солнечный свет прочертил в облаках пыли след, похожий на луч прожектора, в котором, как в калейдоскопе, сменялись сверкающие частички пыли и снежные кристаллики, неизвестно каким образом облюбовавшие себе место в глубине сарая.
― Бежим скорей на улицу, ― заорал Санечка, преодолевая луч солнечного прожектора, — а то разбудим ещё и бородача домового вместе с шестом, ― Санечка первым выскочил из сарая.
― Смотри, что на себя нацепляли, ― произнёс он, выбежав на середину двора и отряхивая шапкой одежду от пыли.
― Ладно, идём, Колька, потом отмоемся, сейчас надо сбивать хрустальные копья, только умело, чтобы хрусталь не рассыпался, нам же ещё предстоит и хрустальный дворец построить, и вооружение для стражей добыть, ― произнёс Санечка, волоча за собой длинный шест из упругого ивняка.
Колька с Серёгой плелись следом, бурно обсуждая предстоящую операцию с ледяным хрусталём.
Шест оказался на самом деле подходящим, его не надо было держать на вытянутых руках, а опершись одним концом, который был толще, поставить в зеркальную лунку и просто водить его вершинкой по сторонам, ударяя по сверкающему хрусталю, словно палочкой по ксилофону. Яркий хрустальный звон вперемежку со стуком падающих сосулек создавал иллюзию праздничного концерта симфонического оркестра, зазвучавшего в лучах ещё не совсем весеннего, но уже яркого солнца.
― Собираем строительный материал, ― скомандовал громко Санечка, переставляя шест по очереди в новые зеркальные ледяные лунки.
Он уже профессионально освоил навыки дирижёра необычайного хрустального оркестра. Колька с Серёгой старались успеть подобрать очередную порцию льдинок, при этом не забывали попробовать на вкус такие соблазнительные, сверкающие на солнце сосульки.
Их весенний запах и вкус напоминал леденцы на палочке, правда, не совсем сладкие, и не такие, которые приходилось делать на домашней плите из пережжённого сахара, похожие на тянучки оранжевого цвета ― они были, конечно, вкуснее, но хрустальные и охлаждающие тоже завораживали. Главное, освежали дыхание, как мята. Теперь не надо возиться у горячей плиты, растапливая липкий сахар. Сейчас бери только палку подлиннее, сбивай и соси хрустальные сосули, сколько твоей душе угодно. А при желании можно и похрустеть, слегка надкусив зубами сосулю, и весь хрустальный калейдоскоп будет у тебя во рту. Перебирай языком ледяное месиво и осторожно надкусывай зубами, чтобы можно было их проглотить. По правде, много за один раз не проглотишь. Льдинки расползаются во рту, попробуй их все словить!
Пока Колька разбирался во рту с хрустальным калейдоскопом, Серёга с Санечкой возвели хрустальный дворец с остроконечными башенками и колоннами, и крыльцо не забыли из льдинок выложить. А в качестве стражей ледяного дворца сами встали.
Вооружились хрустальными зеркальными копьями, которые выбрали из сосулек подлиннее, и, как настоящие фехтовальщики, пританцовывая, скрещивали копья, от соприкосновения которых раздавался хрустальный звон, и искры в виде ледяных осколков разлетались по сторонам.
Сосульки оказались непрочными, оружие приходилось часто менять. Зато хрустальные осколки, что оставались в руках, запускали прямо в рот. Жажда борьбы и страсть к победе на копьях преодолевали необычный соблазн запустить сосульки в рот. Вскоре запасы хрустальных копий исчерпались, да и солнышко на закат пошло, оно стало румяно-красное, как и сама стража хрустального дворца. Зеркальные лунки помутнели, и сосульки перестали плакать.