И Эльборус на юге... - страница 4

. Здесь уже иной ракурс: вид из сада. На холме, за рядом тополей, четко вырисовываются контур фасада, рамы окон, высокие ступени.

Можно, конечно, задуматься: а было ли первоначально крыльцо таким, как на фото,— эркер с трехчастным окном и полуколоннами — или представляло собой открытый портик с балюстрадой? Что видим мы на литографии 1834 года: окно или остекленную дверь, выходящую на крыльцо? Ведь именно так оформлялись фасады большого дома и ресторации. Но это уже детали...

Дом Реброва в Кисловодске. 1841. Литография по рисунку А. И. Арнольди.

Дом, где квартировал Печорин. Конец XIX в. Фото А. К. Энгеля.

Дом, где квартировал Печорин. Конец XIX в. Фото Д. Ермакова.

В том, что снимки эти отнюдь не трюк кавказских фотографов, убеждает нас и книга, изданная в 1891 году. Упомянув о главном доме, автор добавляет: «В усадьбе находились во времена Реброва еще два других флигеля: один из них, налево при въезде в усадьбу, принадлежит теперь наследникам Реброва; в нем помещается контора дилижансов...»[12].

Но комнаты у Нарзана приносили верную прибыль, и на месте обветшалого строения возникает двухэтажная каменная гостиница.

Нет больше дома Печорина!.. Охватывает досада: найти наконец — и сразу потерять...

Стоя у Нарзана, обрамленного мрамором и закрытого стеклянным колпаком, начинаешь сомневаться: а было ли это все — точеные перильца у источника, легкие галереи, звон стаканов из открытых окон ресторации?.. Фырчат автобусы, стучат электрички, ревут авиалайнеры. Где уж тут расслышать цокот копыт? Но мы вслушиваемся — и слышим. Закрываем глаза — и видим: по степной дороге, берегом Подкумка мчится одинокий всадник...

«Велев седлать лошадей, я оделся и сбежал к купальне,— вспоминает Печорин свои сборы на дуэль с Грушницким.— Погружаясь в холодный кипяток нарзана, я чувствовал, как телесные и душевные силы мои возвращались. Я вышел из ванны свеж и бодр, как будто собирался на бал».

Что за купальня упомянута здесь?

В монографии Ф. А. Баталина, увидевшей свет более века назад, подробно описано большое купальное заведение у Нарзана с шестью деревянными самоварами, которые дымили вовсю[13]. Ссылаясь на баталинскую работу, авторы многочисленных путеводителей делают вывод: поскольку других ванных зданий в этот период не было, то, несомненно, Печорин имел в виду именно эту купальню[14]. И сокрушаются: «Не только следа, но и воспоминаний не осталось уже от деревянной купальни, в которой Печорин перед дуэлью принимал освежающую ванну»[15].

А между тем все обстоит совсем иначе. На рисунке Арнольди слева — источник и галерейка. Справа — большая казенная купальня, что «состоит из двух параллельных между собой строений, которые по бокам соединены стеною и образуют сомкнутый четвероугольник с большим двором посредине». Топографический план показывает: расстояние от усадьбы до нее — 50 саженей.

Произнесите теперь: «Я оделся и сбежал к купальне». Это «сбежал» никак не вяжется с предполагаемой стометровкой по плоскости — из ворот усадьбы мимо источника к самоварам. Дробный стук каблуков по четырем ступенькам и десяток шагов по утоптанной тропке на склоне холма — вот что слышится в лаконичной фразе.

Печорину незачем было выходить за ворота. В 1829 году сообщалось: «Перед красивыми деревянными домами, выстроенными господином статским советником Ребровым, также находится деревянный домик с ванною, которая наполняется горячею водою посредством трубы, проходящей из котла, вмазанного в печь позади дома; холодною же чрез другую трубу из самого источника... Купальня сия весьма выгодна для жильцов сих домов, которые пользуются ею, не прибавляя за сие особенной платы»[16]. По старинному плану маленькая купальня размещалась возле самой ограды, неподалеку от дома Печорина.

Топографический план окрестностей Нарзана. 1829. Фрагмент. Старинная ванна из доломита.

И вновь обратимся к литографии 1834 года. Мы уже знаем, что на ней изображены: источник, где поутру встречаются герои романа, ворота, ведущие в усадьбу, одноэтажный дом Печорина, балкон мезонина, на который выходит Вера, наконец,