И каждый вечер в час назначенный... - страница 6
Спустя много лет, когда сама преподавала в Белорусском театральном институте, я поняла, что отбор молодых юношей и девушек для нашей профессии — дело необычайно трудное и загадочное. Выучить монолог Нины Заречной из «Чайки» Чехова, отрывок из Гоголя, басню Крылова или стихотворение Пушкина может каждый. А вот как разглядеть, есть ли талант у стоящего перед тобой, бледнеющего или краснеющего от волнения молодого человека? Есть ли у него темперамент, заразительность, обаяние, душевность?
Конечно, есть приметы и темперамента, и обаяния, и заразительности. Но как часто обманывают эти приметы! При самом большом опыте педагоги могут ошибаться. Потому что ни один, даже самый опытный педагог никогда не скажет с полной уверенностью: «А вот в этого молодого человека я верю. Он вырастет в большого актера!»
Кто знает, может быть, в тот момент, когда я читала свою фамилию в списке, рядом со мной находились талантливые ребята, чьи уникальные способности так и остались невостребованны искусством. Судьба?.. Или ряд случайностей? Для кого неудачных, для кого-то счастливых» Кто знает?..
Помню, что, как-то внутренне организовавшись, я поспешила на главпочтамт, чтобы сообщить маме о радостном событии: «Мамочка, одеяло не продаю. Меня зачислили. Целую и обнимаю до хрусту. Твоя Зина». Отправила телеграмму и довольная собой пошла обратно. Но по дороге снежным комом стала нарастать непонятная тревога. А к тем ли спискам я подошла? Правильно ли прочитала? Не перепутала ли чего-нибудь? Ой! Телеграмма ведь уже пошла! Господи, что же я наделала!
Быстро понеслась к институту. Пулей поднялась по лестнице на второй этаж. Пусто. В коридорах почти никого не было, И я медленно, по слогам прочитав свою фамилию в списке зачисленных, тихо опустилась на лестницу и заплакала. Что-то происходило в моей душе. Я смутно начинала понимать, что нет больше той Зинки-бузотерки, что начинается какая-то новая жизнь, яркая, интересная и уже более взрослая.
И все внутренние противоречия, перемешанные с собственным несовершенством, с переживаниями, с радостями, с предчувствием чего-то необъятного, что могло ждать меня впереди,— все это смешалось в моей душе и выплеснулось через тихие, почти беззвучные слезы.
АЛЬМА-МАТЕР
До сих пор я не представляю, как можно было успевать хорошо учиться (я окончила институт с красным дипломом) и одновременно «летать» по всей Москве, впитывая в себя не только спектакли, но и многочисленные выставки и концерты. Я была какой-то всеядной. Впрочем, что говорить, я и сейчас «летаю» по всему Минску, не пропуская ни одной премьеры. А тогда — все театры, Третьяковка, концертный зал Чайковского. Господи, когда я все успевала?
Москва, 30-е годы... Потрясающая театральная динамика! Вахтангов, Станиславский, Немирович, Таиров, Мейерхольд... Все «это» активно ругалось между собой, и уникальная среда яркой театральной жизни «захлестывала» нас, студентов, целиком. Я посмотрела почти весь репертуар В. Мейерхольда. Режиссер не только своеобразно выстраивал свои спектакли, но и делал такие уникальные «повороты на актрису», что Зинаида Райх (которая, на мой взгляд, не была явлением) блистала в каждой его постановке.
Думаю, что мы все росли в атмосфере разноликой русской театральной школы, которая влияла на нас, актеров всех национальностей, своими критериями, своими принципами, своей эстетикой и, конечно же, своими личностями и их необычайным мастерством. Рассказывая о влиянии «московской» школы на меня, я рассказываю о влиянии русского театрального искусства на искусство купаловцев. Ведь такие же учителя были у каждого из нас и взаимовлияние, взаимосвязи русского театрального искусства у самобытного белорусского искусства давали уникальный, оригинальный сплав.
Казалось бы, чего стоит только одна яркая личность Евстигнея Мировича, который привнес с собой не только огромное богатство русской театральной культуры, но и обогатил белорусский театр новыми серьезными достижениями, новыми актерскими открытиями.
Думаю, что никогда не удастся разграничить, разложить по полочкам взаимовлияние театральных культур русской и белорусской. Потому что нет «швов», есть естественный целостный сплав, который состоит из уникальных Художников, талантливых Мастеров, редких учителей и незабываемых педагогов...