И маги могут быть королями - страница 19

Дети... Мы все были детьми, которые ввязались не в своё дело! Если бы я понял это ещё тогда...

Оплата за обучение в Магической академии была не так уж и мала, и какой-нибудь крестьянин или ремесленник не смог бы её потянуть. Существовали, конечно, и другие школы в Королевстве, - семь. Но они были очень маленькими, учителями там работали молодые маги, которые только-только получили диплом теоретика.

Но от всех этих виконтов, маркизов, графов, баронов меня уж тошнило. Пусть я родился не в самом последнем дворянском роду Королевства, но эти люди были мне чужими и чуждыми. Чего нельзя было сказать о некоторых учителях.

Например, о Тенпероне Даркхаме, белой вороне среди магов-педагогов. Ему совсем недавно исполнилось пятьдесят лет, но выглядел он намного моложе: Тарик даровал магам долгую жизнь. В молодости мой учитель достиг огромных успехов (правда, никто из учеников точно не знал, каких), и ему прочили карьеру в столичной резиденции Гильдии магов. Но он по каким-то причинам отказался, уехав в Магическую академию преподавать теорию - для младших классов, и боевую магию - для старших. У него, кажется, не было здесь близких друзей. Может быть, многие просто завидовали его умениям. Говорят, директор предлагал ему занять пост своего заместителя, но Тенперон отказался. Асфар ле Жанре не мог понять, что же тогда Даркхаму надо здесь, среди снегов и гор. Тенперон, как потом шептались между уроками, вздохнул и рассказал, что просто ждёт. А вот чего - неизвестно.

За этими мыслями я и заснул. Снился мне Архимаг Асфар, сидевший в каком-то зале и что-то писавший на листе пергамента. Внезапно в зал ворвались люди в латах с королевскими гербами на плащах.

– Что это значит? - спрашивал Асфар, обернувшись.

– Асфар ле Жанре, Вы обвиняетесь в измене королевскому престолу и помощи мятежникам и предателям, плетущим козни против Его Величества, - читал с большого листа пергамента алый маг.

– Эти обвинения возмутительны и беспочвенны! - рассердился Асфар. - Я буду жаловаться Гильдии магов и суду Владетелей.

– В случае, - продолжал алый, - неповиновения указанного выше Асфара казнить на месте. - Внезапно Асфар кинул в воинов "огненный шар", убивший пятерых из них.

Маленький ураган, грязно-серый, на огромной скорости впился в грудь алого мага, разрывая его тело. Протяжные стоны умирающего быстро прекратились: "штормовая пика" превратила лёгкие несчастного в жалкие обрывки и ошмётки.

Враги узнают, кто это такой - настоящий боевой маг!

Вдруг в зал стали вбегать ещё воины, ведомые членами Ордена. Асфару теперь предстояло только защищаться.

Один из алых, прижав ладони к сердцу, меньше чем через удар сердца резким движением бросил в Архимага глыбу льда, напоминавшую по форме стрелу без оперения. Ещё один вражеский маг, щёлкнув пальцами и прошептав какое-то короткое заклинание, выпустил по Асфару сгусток энергии чёрного цвета.

Увернувшись от "ледяной пики", ле Жанре оказался затянут сизоватым дымом. Очертания тела поблекли, исказились. Алый маг с облегчением вздохнул - и не смог выдохнуть. Его горло перерезал вылетевший из облака острый железный брусок. Металл, как горячий нож сквозь холодное масло, прошёл через трахею и застрял в темени.

Убитый алый рухнул мешком на пол. А из облачка дыма выпрыгнул Асфар, несясь сквозь комнату, кидая во все стороны маленькие металлические заточенные бруски. Не ожидавшие от Архимага такой прыти, почти все алые маги погибли от странного оружия. Лишь один оказался ранен: брусок порезал одежду и кожу на боку, и теперь из раны хлестала кровь.

Жаль, что Реджинальд послал не только этот небольшой отряд. В коридоре ле Жанре уже ждали. Он был перекрыт двумя группами воинов, поддержанных дюжиной алых магов.

Архимаг, словно затравленный зверь, посмотрел на врагов. Те ощетинились копьями, мечами. Вражьи волшебники начали шептать слова заклинаний. Ле Жанре глубоко вздохнул и стал чертить руками круг перед собой. Воздух под его пальцами сгущался, синея. Через какие-то доли секунды возник сложный узор.

Архимаг удовлетворённо хмыкнул, кивнул самому себе. И его тело пробило сразу несколько "ледяных игл": на большее у алых не было времени. Ле Жанре ещё мгновенье, показавшееся мне вечностью, продолжал стоять, чертя узоры в воздухе. А потом медленно-медленно, словно пёрышко, стал оседать на пол. Пальцы дрожали, загребая воздух, а губы силились что-то прошептать.