И меркнет свет - страница 4
– Ты меня слышала. Отвечай на вопрос.
Шая помедлила и неторопливо ответила:
– Джеймс Абрамс – хирург в нашей клинике, а что?
– Так все-таки слышала, что я спросил.
Она улыбнулась:
– Ты что, ревнуешь?
– Возможно, а стоит? Этот хренов любитель коктейлей по утрам в твоем вкусе?
Она опустила взгляд на разрезанное мясо и ответила, крутя головой.
– Конечно, нет, зайчонок. Он всего лишь врач, мы с ним редко пересекаемся, – подняла взгляд. Ирвин смотрел на нее не отрываясь, он анализировал каждое ее действие, слово, тональность, даже обращал внимание на ее мимику, и пока что не был доволен.
– Скажи честно, ты врала мне когда-нибудь?
Она посмотрела в глаза, помедлила, сделала вопросительное лицо и спросила:
– Ирвин, ты принимаешь таблетки?
Внезапный грохот – Ирвин яростно ударил по столу. Шая вздрогнула – она ведь увиливает от вопроса, пытается сойти с темы.
– Конечно, принимаю, – солгал он.
– Тогда что с тобой не так?
– Отвечай на поставленный вопрос, Шая. Ты врала мне?
– Я не знаю, Ирвин. Кажется, нет, не врала, – в недоумении ответила девушка.
– Так ты не знаешь или не врала? – повысил тон Ирвин.
– Не врала.
– Где ты была два часа назад?
– Я же сказала – в клинике.
– Скажи мне честно – и, обещаю, мы все обсудим, Шая, можно же не усугублять.
– Так я честна с тобой, что не так?
– Хватит врать! – Ирвин снова выкрикнул, ударив руками по столу.
– Не кричи на меня!
– Отвечай на вопрос!
– Я была в клинике, мы делали операцию!
Ирвин резко вскочил из-за стола, Шая дрогнула, подумав, что он ударит ее, но тот ушел и вернулся с ноутбуком, открыл его, что-то сделал в нем, подошел к ней и показал экран.
– Что ты видишь?
– Страницу Джеймса Абрамса, – Шая встала из-за стола. Ей не нравится то, что сейчас происходит, она совсем потеряна. Ирвин открыл историю, отмотал к моменту в баре, где была замечена Шая, и нажал на паузу.
– Это ты или нет? – спросил Ирвин.
Шая была растеряна, у нее не находилось слов, чтобы объяснить все просто и конструктивно.
– Это я.
– Видео опубликовано два часа назад. Как ты могла быть в клинике и в баре одновременно?
– Я все объясню, Ирвин, подожди.
Он швырнул ноутбук в стену.
– По глазам вижу – ты лжешь! – выкрикнул он, прошел на кухню, открыл шкафчик, взял бутылку виски и сделал два глотка.
– Прошу, не пей, Ирвин, алкоголь подпитывает психоз, выслушай же меня!
– Ты не вправе что-то просить от меня, стерва!
– Ирвин, возьми себя в руки, черт подери!
– Это ты должна была брать в руки себя, а не чей-то член!
– Боже, Ирвин, это видео недельной давности. Помнишь я говорила тебе, что пойду после работы с коллегами в бар? Это было неделю назад; видимо, Джеймс там тоже был, но почему-то загрузил видео только сейчас, – она подошла ближе, – поэтому прошу тебя, хватит.
– Что хватит? На твоей сменной одежде были пятна спермы! – он поднял бутылку и сделал еще несколько глотков. Его уже было не остановить. – Ты лживая шлюха!
– Не смей так говорить со мной! – она дала ему пощечину, что еще сильнее разозлило Ирвина. Перед глазами он увидел своего капитана, давшего ему пощечину, чтобы тот очнулся. Он неосознанно замахнулся бутылкой и ударил в ответ по голове так сильно, что удар оттолкнул ее прямо на угол мраморной столешницы. Она упала и ударилась головой о керамический пол. Ирвин с минуту стоял, глубоко вздыхая, и смотрел на Шаю сверху вниз, смотрел, как кровь расплывается вокруг ее головы, потом присел на ее талию, глубоко вдохнул и, задержав дыхание, замахнулся и ударил бутылкой по голове, потом снова и снова, взмах-удар, взмах-удар. Он не мог остановиться, прямо как тогда, с врагами на поле боя, разница лишь в том, что тогда его останавливали товарищи, а сейчас было некому этого сделать.
По его бесстрастному лицу текли слезы, сопли и пот. Отчаяние пропитало его сердце, а гнев заряжал набухшие жилы на руках и шее. Сердце колотилось отчасти от безумия, которое он творил, и отчасти от того, что он не дышал уже вторую минуту. Звук биения сердца усиливался в висках, глаза были окутаны пульсирующей затуманенной пеленой, пока не наступила тьма.
Так тихо. Приятная тишина. Вот бы всегда так было.