И на Солнце есть пятна - страница 26
И новые большие звезды на погонах.
* * *
- Четыре десятки, три девятки и восьмерка, - сообщил инструктор, отрываясь от окуляра. - Неплохо, товарищ полковник!
- Угу! - Ян Рудольфович довольно кивнул и принялся перезаряжать пистолет.
В последние годы у него выработалась привычка: перед каждой операцией приезжать сюда, в тир управления ПГБ на юго-западе столицы, и тренироваться в стрельбе. Стрельба давала ему возможность немного успокоить нервы и сосредоточиться. Всаживая пуля за пулей в появляющиеся в дальней части стрелкового зала мишени, Ян Рудольфович приводил в порядок свои мысли и выстраивал планы предстоявшей ему в ближайшем будущем работы.
Вот и сейчас дело ему предстояло весьма серьезное.
Завтра он выезжает на дачу, где четверо суток ему придется тренировать и натаскивать банду молодых "клюфистов". Конечно, при ином раскладе он бы перепоручил должность инструктора кому-нибудь из своих подчиненных. Кому-нибудь из десятков вертящихся под ногами капитанов и старлеев с минимальным оперативным опытом. Но в данном случае... В данном случае ставки в будущей игре слишком высоки, чтобы рискнуть передоверить непосредственное исполнение операции кому-нибудь постороннему.
К операции с этим "клюфистским" отребьем Лациуса привлек первый зампред ПГБ Леонид Андреевич Ведерников. Сначала Ян Рудольфович воспринял предложение организовать побег этих писателишек как одну из стандартных проверок, которые периодически проводились среди сотрудников ПГБ: тебе в любое время от кого угодно могло поступить самое заманчивое предложение, на которое нужно было всего лишь правильно среагировать. Так, как надо среагировать. По велению партийной совести, то есть. Поэтому полковник и не удивился неожиданному предложению своего непосредственного начальника поучаствовать в явно антиправительственной операции. Значит, таковы условия задачи. Условия предстоящей оперативной проверки. Проверки, которую проводят, быть может, перед выдвижением его, Лациуса, на более высокую должность.
Но следующий разговор о побеге из тюрьмы группки зарвавшихся бумагомарателей состоялся в месте, которое даже теоретически не могло предназначаться для проведения стандартных операций по проверке сотрудников ПГБ, - прямо в рабочем кабинете Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Лихачева. И когда престарелый генсек впервые назвал Лациуса нелепой фамилией - псевдонимом "Сикорски", Ян Рудольфович понял, что дело затевается очень серьезное. С хорошей внутренней интригой дело. Которое - если только не пороть горячку и не тупо следовать в показной верности планам Лихача, а поступить с умом, - сулит неплохие перспективы. И прежде всего карьерные.
Откровенно говоря, начальник третьего оперативного отдела ПГБ полковник Лациус терпеть не мог генсека Лихачева. Страна на пороге третьего тысячелетия - особенно после афганского мятежа армии Калинина - несмотря на все усилия партии и ПГБ стремительно катилась в пропасть. Трещала по всем швам социалистическая экономика, явно не выдерживая навязанной СССР еще во времена Рейгана гонки ракетно-космических вооружений. Энтузиазм строителей коммунизма, присущий советскому обществу в первые годы Советской власти, на восьмом десятке лет существования страны победившего социализма бесследно выветрился и сменился полной апатией и пессимизмом населения. Чтобы конкурировать на равном уровне с Америкой, НАТО и их прихлебателями по всему миру, сегодня нужна была не просто политика сдерживания империализма, а самое решительное наступление по всему фронту. А главное - нужно было отказаться от того половинчатого курса обновления страны, который вел Лихачев в течение всего срока своего правления. Страну нужно было не тащить в будущее за уши, а менять резко и радикально. С большой кровью менять. Не жалея летящих в стороны щепок и срубленных голов.