И оживут слова, часть IV - страница 19

— Альтар? — догадалась я.

Альгидрас медленно кивнул.

— Потому он и помог нам. Он хочет, чтобы Альтар вернулся. Я хорошо обходился без Алвара, но я знал, что он где-то есть, что он жив. Сумиран этого не знает. К тому же он тоже не хочет гибели мира.

Было немного странным, что на первом месте стоял вопрос возвращения Альтара, а гибель мира лишь на втором. Впрочем, что я знала о стихиях? Может, Альтар для Сумирана и есть целый мир?

Альгидрас отпил из своей чашки и принялся наблюдать за Димкой. Я сделала глоток кофе и подумала, что не знаю, как быть дальше. Гибель мира — не та тема, которую можно вот так обсуждать в конце рабочего дня, сидя в кафе, в то время как твой сын веселится в компании своих друзей и пиратов-аниматоров.

— Как Радим? Как их малыш? — спросила я о том, что не относилось к судьбам мира, но очень волновало меня.

Альгидрас отвел взгляд от детской площадки и улыбнулся.

— Ратибору уже, наверное, пять. Он родился до срока, но Добронега его выходила. А как он окреп, они вернулись в Свирь. Радим его лишь полугодовалым увидел. Гонцов загонял. Сам отлучиться не мог — квары наседали.

— Как он принял то, что я не Всемила? — спросила я и затаила дыхание в ожидании ответа.

Альгидрас сделал еще один глоток и некоторое время молчал, а потом поднял на меня взгляд:

— Мы не сказали ему. Иначе пришлось бы рассказать о Миролюбе и о многом еще. Не надобно ему это, — закончил он так, как сказал бы в Свири.

— Но ты ведь на его глазах сбросил его сестру в воду, — поразилась я, не зная, радоваться или нет тому, что Радим верил в то, что я Всемила, до последнего.

Альгидрас кивнул и негромко произнес:

— Он сам, скорее всего, поступил бы так же. Остаться на мосту означало верную смерть. Мы прыгнули следом за тобой. Только мы всплыли, а ты нет. Мы ныряли за тобой, но я знал, что тебя в Стремне уже не было. Алвар тоже это чувствовал. А Радим так и не смог простить мне того, что я выбрался на берег. Будь он тогда на моем месте, он бы нырял, пока не утонул. Нет, он ни словом меня не обвинил, только я все равно чувствовал, что…

Альгидрас сбился и отложил вилку. Всемила была для Радима всем. Глупо было надеяться, что он простит побратиму ее гибель. Мне было очень жаль Альгидраса, но я не знала, что сказать. Еще жальче мне было Радима, и примиряло с этим только то, что «Ратибору уже, наверное, пять». Радиму есть теперь о ком заботиться.

— Выходит, я идеально вписалась в ваши легенды о Прядущих. Пришла, спасла пару раз и исчезла, как и не было, — произнесла я, чтобы хоть что-то сказать. — Только в плане историй про Забавиц подкачала: никого не забрала.

Альгидрас поднял голову и невесело усмехнулся.

— Почему подкачала? Ты забрала с собой сына.

Я вздрогнула от того, как серьезно прозвучал его голос.

— Ты все еще веришь в эти сказки?

— Сложно не верить в то, что становится былью на твоих глазах.

Я зябко поежилась и посмотрела в сторону детской площадки. Дети стояли полукругом и что-то выкрикивали по команде аниматоров.

— А как Миролюб? — спросила я, чтобы разбить тягостное молчание.

Альгидрас открыл было рот, но ответить не успел. С детской площадки раздался вопль, и его будто ветром сдуло со стула. Я тоже вскочила на ноги. Димка сцепился с кем-то из мальчишек. Я бросилась туда, но аниматоры оперативно разняли драчунов. Вообще-то, Димка был очень миролюбивым мальчиком, и я понятия не имела, что на него нашло.

Варя успела добежать раньше меня, потому что родительский стол находился почти у самой площадки, и теперь стояла рядом с Альгидрасом и что-то ему объясняла.

— Что случилось? — встревоженно спросила я, подбежав к ним.

— Тут был конкурс, — пояснила Варя. — Нужно было называть профессии. И Дима сказал, что его папа космонавт. Валера сказал, что он врет, потому что папы у него никакого нет, и Дима его толкнул. Валерик ответил…

Варя с несчастным видом посмотрела на Альгидраса. Тот стоял, глядя на детей с каменным лицом.

— Простите, пожалуйста, — пробормотала я.

— Надя, это ты нас извини за Валерочку, — сказала Валерина бабушка. — Мы ему говорили, что если папы нет, то так бывает. Дразнить нехорошо. Мы еще раз с ним поговорим.