И пусть наступит утро - страница 25

— Каемся, Николай Васильевич, — улыбнулся Голядкин, — сначала я и сам не знал, что ты — это ты. А когда уточнил, что это тот самый Богданов, который руки держит в карманах и фуражку носит на затылке, тогда и сказал полковнику Рыжи, что знаю тебя.

— Ничего не забыл, — шутливо погрозил ему Богданов.

— А где сейчас Мария Ивановна?

— Она в Краснодаре. Только что письмо от нее получил. Представляешь, пишет, никак не хотела уезжать из Днепропетровска. Сейчас они с Боренькой устроились хорошо. А твои как? Где они?

Разговор двух друзей, так неожиданно встретившихся под Одессой, затянулся далеко за полночь. Потом оба уснули. Богданову приснилась жена. Он увидел Маню такой, какой она была в субботу 21 июня на концерте: в нарядном сером платье из легкой шерсти с красной отделкой и красными пуговицами.

— Ты скоро вернешься, Коля? — спросила она.

— Скоро, месяца через три.

— Это очень долго.

— Жди…

Ни шагу назад!

Богданову казалось, что эти два дня никогда не кончатся. 18 и 19 августа бои за Одессу достигли наивысшего напряжения. Введя в бой шесть пехотных и одну кавалерийскую дивизии и значительное количество танков, Противник к исходу 19 августа прорвал оборону Чапаевской дивизии. Только к ночи с большим трудом удалось восстановить положение.

В полку снова были потери. Особенно Богданов переживал ранецие командира третьего дивизиона. Когда ему доложили, что ранен капитан Ерохин, он не поверил этому. В командование третьим дивизионом вступил капитан Тарасов, бывший командир четвертого дивизиона, переданного в другой полк в начале войны. Богданов уважал капитана Тарасова, но потерю Ерохина ничем нельзя было восполнить. Богданов на миг представил себе невысокую статную фигуру Ерохина, белесые брови и голубые, глубоко посаженные глаза. Они вместе воспитывали бойцов, командиров. Того же Березина… А Березина этой ночью принимали в партию.

В тесном блиндаже, где заседало бюро, негде повернуться. Никто не произносил длинных речей. С рассветом мог начаться новый тяжелый бой.

— Комсомолец Березин воюет хорошо, — коротко сказал Богданов, — а коммунист Березин будет драться еще лучше.

Богданов знал, что у Березина горе: третьего дня лейтенант получил письмо, содержавшее страшное известие: его отец пропал без вести…

Бюро закончилось. Все разошлись. Богданов и Иващенко остались одни.

— Как дела в первом дивизионе? — спросил Богданов.

— Окопы вырыты мелко, — рассказывал Иващенко, — ровики для боеприпасов не отрыты. А ведь ясно: если инженерное оборудование плохое — значит, будут потери.

— Это несомненно, — подтвердил майор. — Ну а вы потребовали, чтобы исправили?

— Да, — ответил Иващенко. — Еще при мне все сделали.

— Вы знаете, есть решение Ставки об усилении обороны Одессы, — сказал Богданов. — По сути дела, создана качественно новая организация. Признаться, я и раньше задумывался над тем, что целесообразно было бы как-то централизовать управление…

Иващенко молча слушал и одобрительно кивал головой. Решение Ставки, принятое 19 августа, о создании Одесского оборонительного района, объединявшего силы Одесской военно-морской базы и Приморской армии в одно целое, было, по его мнению, очень своевременным и разумным. Командующим оборонительным районом стал контр-адмирал Жуков.

— Подумайте, Яков Данилович, как нам церестроить партийно-политическую работу, чтобы она целиком отвечала интересам обороны города, — проговорил майор.

Разговор с комиссаром продолжался еще около часа. Потом Богданов взял со стола развернутую карту.

— Видели? — спросил майор, показав комиссару на карте тонкую синюю подковку, опоясавшую подступы к городу.

— Клещи? — спросил Иващенко.

— Это само собой, а вот посмотрите сюда, — Богданов провел карандашом по синей стрелке, направленной вдоль дороги. — Поняли?

— Нет, — признался комиссар.

— Это то новое, чем гитлеровцы дополнили свой старый план, — пояснил Богданов. — Сосредоточивая основные усилия на ударах по флангам нашей армии, чтобы зажать нас, как вы заметили, в клещи, гитлеровцы одновременно все эти дни добивались успеха и на этом направлении. — Майор снова показал на синюю стрелку, протянувшуюся вдоль железной дороти. — А вчера они одновременно нанесли удар и в центре.