И пусть Они не Ангелы (сборник) (СИ) - страница 4

стр.

Прошло еще около трех часов прежде, чем сестра вернулась домой довольная и счастливая, как никогда прежде. Мы обе были рады сегодняшней ночи. Она даже извинилась, сказала, что ей просто было плохо, но теперь все хорошо. Наверное, она помирилась со своим женихом.

Я впервые была за нее счастлива и обняла, как сестру. Еще одно маленькое чудо?..

Поделилась с ней своей радостью, рассказала о чудесной встрече с невероятным человеком. Она поддержала меня. Я была ей благодарна.

А весь следующий день провела в предвкушении, ждала момента, грезила об Эдуарде, почти бежала к памятнику Ленина, оказалась там раньше назначенного времени и ждала, ждала, ждала…

Его не было.

Он не пришел.

Я долго еще сидела рядом с мраморным Ленином, но Эдуард так и не появился. Я была растеряна, обижена, расстроена. Глухая щемящая боль у сердца, рванное дыхание, мокрые от слез глаза…

Впервые так сильно было больно. А мои мысли только усугубляли положение. Я придумывала разные объяснения его поведению: просто не захотел, не смог из-за дел, решил пошутить…

Следующие три дня я приходила в назначенное время к памятнику, люди косо поглядывали на меня, узнавая завсегдатаю этого места. Мне было все равно, что они подумают, я желала увидеть Его, но он не приходил.

Неделя…

Растерянность и отчаяние, слезы в подушку. Кажется я молила Бога, чтобы он даровал нам еще одну встречу…

Странно вот так влюбиться в человека. Как вспышка, мгновенное попадание в сердце. Безответная любовь? Но ведь он сам назначил свидание. Увидеть бы его всего один раз. Мне бы хватило. Тогда бы я его больше не отпустила. Никогда не отпустила...

А время шло.

На носу была свадьба, приготовления, веселье, одна я портила всем настроение свои несчастным видом. Сестра как-то странно улыбалась каждый раз, когда смотрела на меня. Я всегда ждала от нее подвоха, ей нравилось жестоко подшучивать над другими. Но меня она не трогала. И все же я все больше ее боялась, ведь открыла ей сердце, а значит, она могла его разбить, если бы пожелала.

В тот день я не ушла как обычно на крышу, я забыла о своем гнездышке. Вся семья была в сборе, ждали жениха, хотели отрепетировать завтрашнее празднество.

В дверь позвонили, и Наталья умчалась открывать. В комнате появилась влюбленная пара…

Мне не было интересно, я просто находилась в том же месте. Парень оказался высоким брюнетом, как-то по холодному красивым, с надменной улыбкой, яркими карими глазами, проникающими в душу, и пронзительным, хоть и скучающим взглядом.

― Итак, вот мой Эдуард, ― улыбаясь, произнесла сестра, подводя его ближе ко мне. Мое сердце бухнуло в грудной клетке, пытаясь пробиться наружу.

То же имя? Почему не хватает воздуха? Это ведь другой человек, верно?

― Эдя? ― прошептала я, задыхаясь от происходящего.

― Что еще за Эдя? ― скривился молодой человек и перевел взгляд на сестру.

Сомнений не осталось, это был его голос. Голос того, кого мое сердце жаждало увидеть.

― Да это я тебя так сестре представляла, ― улыбнулась Наталья. ― Ты чего так смотришь? ― притворно удивилась она, бросив на меня смеющийся взгляд.

Эдуард, казалось, не узнавал во мне девушку, которую как-то ночью провел до дома. Либо… нет. Нет… Нет!

― Мы разве не знакомы? ― спросила я, еле разлепив пересохшие губы.

― Нет, ― твердо произнес он, осмотрев меня с ног до головы. ― Точно нет, ― снова ударил Эдуард своим ответом.

Я больше не могла находиться в комнате, я задыхалась здесь от боли, горя, непонимания. Я сбежала. Просто умчалась из квартиры. Ноги несли меня на верхний этаж. Там мое прибежище, там мне должно стать лучше, должно… пожалуйста…

Я открыла двери, и ветер бурным потоком растрепал мои волосы. Только здесь я остановилась, перебирая в памяти момент встречи с Эдуардом.

В первый раз я влюбилась.

В первый раз мне разбили сердце.

И как изыскано? По своему ли умыслу или подсказал кто-то?..

Злость все равно не могла перекрыть моих прежних эмоций.

Я медленно прошла до края крыши и посмотрела вниз. Слезы застилали вид, а повсюду был только жгучий туман обмана, предательства и боли. Такой боли, от которой даже кричать не в силах.