И пусть Они не Ангелы (сборник) (СИ) - страница 9
Одиночество бывает разным, и иногда оно даже идет на пользу, но я говорю о том, грызущим тебя изнутри чувстве, что не дает покоя. Это не уединение, не тишина – это звон в твоей голове и убийственная тоска. Ты словно собака, которую покинул любимый хозяин, и теперь некому тебя подобрать…
***
Утро. Еще одно теплое, летнее утро. Сегодня выходной, и вставать рано совсем не обязательно, но с привычкой не поспоришь. Немного приподнявшись, выглядываю в окно.
Яркое солнце, деревья в зеленых нарядах, прекрасные цветы, покрывшие прогретую землю-матушку и огромный древний дуб. Он раскинул косматые вихри, засыпав ими все свои многочисленные руки, и создал вокруг себя небольшое укрытие от жаркого светила.
Стою возле него. Такая маленькая, просто крохотная, а он величественно выпятил грудь и гордо вздернул буйную головушку. Притрагиваюсь – твердая, прохладная кожа. И воображение рисует железные латы на русском богатыре.
Помню, как вчера, что здесь Степка впервые меня поцеловал…
« ― … Дорогая, сядем рядом,
Поглядим в глаза друг другу.
Я хочу под кротким взглядом
Слушать чувственную вьюгу. ― Степан закончил прекрасные стихи и оглянулся на Светлану.
Та наблюдала за ним с робким восхищением. В глазах ее плескались слезы, но лицо светилось от вселенского счастья.
― Ты знаешь, ― тихо произнесла она, ― мне еще никогда не читали стихи, тем более такие, ― теплая улыбка тронула ее губы.
― Хочешь узнать, кто создал такое чудо? ― живо поинтересовался молодой человек и, прислонившись к стволу великана–дерева, глянул на девушку с неприкрытым желанием.
― Конечно, хочу, ― отозвалась Света и залилась краской под его бесстыжим взглядом.
― Сергей Есенин, ― засмеялся Степка, заметив стеснение девицы и, широко улыбаясь, подскочил к ней.
Светлана испуганно отшатнулась, но он крепко ее обнял, и его губы коснулись алых девичьих губ…»
***
«… Степан сидел напротив, не спуская с девушки глаз. Светлана старалась не смотреть на красивого и дорогого ее сердце юношу, смущенно уставившись в свою кружку с чаем. Небольшие стебельки пара клубились над ароматной жидкостью и, словно подсказывая выход, сползали в сторону дверей.
― Прекрати на меня так смотреть, ― не выдержала вдруг Светлана и бросила на него суровый взгляд. Но на него было невозможно сердиться.
― Почему? ― отозвался, улыбаясь, Степка.
― Потому что, ― она замолчала и отвернулась, ― потому что я себя неловко чувствую.
Юноша вышел из-за стола и упал перед охнувшей девушкой на колени.
― Успокойся, все будет хорошо, ведь я люблю тебя, ― говорил он, целуя ее руки, и на душе у обоих становилось легче…»
***
Я допила свой кофе, сполоснула кружку и, зайдя в спальню, уселась на диван. Быстрый взгляд на двухстворчатый шкаф, и снова падение в прошлое...
***
«… ― Ну, вот и все, я закончил, ― с передышками сказал Степан, отходя от шифоньера, ― а ты говорила, не смогу, ― он улыбнулся и придвинулся к Светлане. Поцеловал ее в носик и прижал к себе, после чего опустился на колени и погладил ее животик. ― Кто в теремочке живет, кто в невысоком живет? ― смеясь, произнес он и посмотрел на свою жену…»
***
― М-да, были времена, ― произнесла я вслух и обернулась на звук дверного звонка.
Для меня был большим сюрпризом чей-то визит. Я никого не желала видеть. Но открыть все равно пришлось. На пороге стояла Наталья – моя хорошая знакомая и просто замечательный человек.
― Здравствуй, мой ангел, ― с волнением поздоровалась она, и я ответила на ее приветствие.
Мы обнялись, и я пригласила ее на кухню. Спустя минуту, мы уже сидели за столом и пили чай.
― Ну, рассказывай, ― попросила она, улыбаясь.
― А что рассказывать? ― пожала я плечами. ― Сегодня выходной, весь день могу посвятить только себе одной, ― горькая усмешка на моих губах сказала Наташке намного больше, чем любые мои даже самые красноречивые слова.
― Именно поэтому я здесь, ― вздохнула она, ― не позволю заниматься тебе самоедством.
― Думаю, тебе не стоит тратить на меня время, ― сквозь ком в горле ответила я и вновь окунулась в себя.
***
«… Она кричала и билась в руках Степана. Никакие уговоры не моги утешить ее горя. Да и как можно утешить человека, тем более женщину, испытавшую на себе тяжелую ладонь девушки – палача. Как бы ее не изображали художники, не описывали писатели и не рассказывали о ней страшные истории ночью у костра, суть остается прежней. Смерть, есть смерть, и она лишь следит за равновесием в сложной жизненной системе, всего лишь выполняет свою работу.