«И пусть все мои дороги ведут к тебе…» - страница 11
Как хорошо, что со мной твоя фотография. Если бы ты знала, что она для меня значит, ты бы, ни минуты не раздумывая, отдала ее мне. Я и так с тобой разговаривал каждый вечер, а теперь это еще живее. Вот и теперь она лежит передо мной, и я не пишу тебе, а говорю с тобой, только ты не отвечаешь. Но это бывает и тогда, когда мы действительно вместе.
До свидания, мое счастье, твой Женя.
29.XI.53г.
Линусь, родная, сейчас очень поздно, завтра рано вставать, но я должен сказать тебе все сейчас, не откладывая до встречи.
Из всего, что я сказал в последнем письме, ясно вытекает, что ты должна быть моя. Ты говорила, что это невозможно. Есть две возможности: первая: ждать, когда я когда-нибудь, наконец, приеду (или совсем, или учиться). Это, вероятно, по меньшей мере три года, а то и больше. Страшен не срок, а неопределенность.
Вторая: ты едешь ко мне. Я знаю, что эта мысль на первый взгляд может показаться тебе нелепой, и я знаю, что это будет очень трудно. Но это практически выполнимо, определенно, гораздо ближе и, главное, связано с необходимостью действовать, а не ждать, сложа руки.
Я написал об этом, чтобы к нашему разговору ты уже успела подумать, только не торопись решать, мы еще обо всем поговорим. Ты только подумай, как мы будем вместе! У меня, кажется, будет возможность доказать, что большая любовь бывает не только в романах.
Я жду, родная, и целую крепко-крепко
Твой
Женя
15. XII.53 г.
Линуська, звездочка моя родная!
Как мне трудно без тебя, любимая моя. Я уже второй день дома, с мамой и Лийкой, на работе товарищи встретили меня с неподдельной радостью, сегодня утром уже была первая тренировка, был в партшколе, оказалось, отстал ненамного, зачеты весной, – ну, словом, все прекрасно, кажется, нужно радоваться, а мне все равно физически чего-то недостает, понимаешь, как будто потерял что-то важное. Не хватает, конечно, не чего-то, не хватает тебя, родная, твоей близости, возможности поговорить с тобой хоть по телефону. Я все время вспоминаю: «Нужно только запомнить глаза ее, голос, пальто…» Нет такой минуты, когда бы я о тебе не помнил (ты читаешь и чуть улыбаешься, а ведь это не слова, Линка, это огонь!)
Все это бурлит во мне и просится наружу, хочется, чтобы все знали, какое у меня счастье, и как мне тяжело без тебя.
Маме я сказал, конечно, в первый же вечер. Когда я сказал ей, что хочу с ней серьезно поговорить, она сразу спросила: «Ты что, невесту нашел в Москве?» Но когда она узнала, что это ты, она отнеслась очень серьезно. Она сказала, что не хочет нас отговаривать, но нужно очень серьезно подумать, насколько нам обоим, особенно тебе, будет трудно, какая это ответственность и т.д. Линусь, я все это знаю, я знаю, как это будет трудно, но я не боюсь никакой ответственности, что хуже любых трудностей быть от тебя на 2 тысячи километров. Это не эгоизм, Линусь, потому что я знаю, что и тебе плохо без меня, и я даю тебе честное слово, что ты будешь очень счастлива, несмотря на все трудности. А я! Линка, какой долгий будет этот год! Я скоро начну считать дни до твоего приезда.
Насколько мама все это серьезно приняла и насколько она согласна, видно по тому, что утром, как только я ушел, она все рассказала Лийке. Лийка, конечно, в восторге, ты ей очень нравишься (в основном, конечно, по фотографиям). Теперь уже спор идет только о том, жить ли нам вместе с мамой и Лийкой или отдельно. Мама пока придерживается своей старинной теории (я ее слышу лет с десяти), что ей на старости нужен покой, и нам она будет только мешать и т.д. Лийка обязательно хочет вместе и говорит, что мы маму уговорим. Вопрос весь, конечно, принципиального значения не имеет, так как мы замечательно проживем отдельно, это имеет даже свои преимущества, но вместе все-таки было бы удобнее, особенно на первых порах. Но самое главное, чтобы ты как можно скорее приехала.
А еще есть у меня две двоюродные тети. Они очень старые, необразованные и имеют «дореволюционное» воспитание. Они готовят нам, мы у них обедаем по воскресеньям, и у них один кумир – их племянничек, т.е. я. Так вот, я зашел к ним по пути домой (кажется, первый раз зашел к ним один, без всякой надобности, просто у меня настроение доставлять людям радость). Одним из первых их вопросов после всех восклицаний радости и изумления было: «не влюбился ли я за эти два месяца?» И когда они получили утвердительный ответ, обе в один голос спросили: «А почему она не приедет в Будапешт?»