И сердца боль - страница 14
Человек открыл дверь. За ней оказался маленький тамбур и еще одна дверь. В нее штатский постучал, вошел сам.
— Разрешите, товарищ подполковник?
— Пришел? — раздался из глубины кабинета знакомый голос.
— Пришел.
— Давай его сюда.
Андрей оказался в большом помещении со всеми атрибутами принадлежности к государственной службе человека, здесь обитавшего. Стол буквой «Т», стулья у стен, телевизор, книжные шкафы и неизменная аура власти.
Во главе стола, среди телефонов и письменных принадлежностей, сидел Борис Иванович Чекнарев. Тоже в цивильном костюме (к удивлению Андрея). Мужчина лет пятидесяти, седой, с крупными чертами лица. Типичный начальник. Типичный кабинет.
Над головой Бориса Ивановича висел портрет Дзержинского. Сам Чекнарев с улыбкой поднялся из-за стола и направился по ковру к ним.
— Здорово, брат, здорово! Ух ты, здоровый какой! Уважаю! По рукопожатию можно многое о человеке сказать. А ты горазд, чуть старику руку не сломал! Проходи, садись. Занимаешься, небось?
— Есть немного, — смутился Андрей, посещавший два раза в неделю кооперативный атлетический клуб.
— Молодец! Нам слабаки не нужны. Все бы так!
(Чекнарев не уточнил, «нам» — это МВД или государству в целом, предоставив Андрею самому разгадывать эту двусмысленность.)
— Зинаида Пална, организуй нам чайку. С лимончиком! Да сладенькое что-нибудь. Молодежь это любит, — наклонился Чекнарев к селектору.
— Хорошо, Борис Иванович, — ласково отозвалась секретарша.
— Ну, как отец? Как мать? Я ее, кстати, знаю. Ответственная женщина. Такая спуску никому не даст. Ох, летят головушки под ее началом! — засмеялся Борис Иванович. — А вот и чай!
Секретарша профессионально расставила на салфетки чашки и тихо удалилась.
Андрей многозначительно взглянул на человека в штатском, все еще стоявшего у кромки стола.
— Не стесняйся, брат, — сразу понял его взгляд Чекнарев. — Я-то лично твоим делом заниматься не буду, сам понимаешь. Вот он, — кивнул на штатского Борис Иванович, — все будет делать. Садись, Вадим, не стой. Он — Вадим Пешков, мой помощник. Потом познакомитесь… Ну, рассказывай, что там у тебя приключилось.
Андрей на мгновение потерял дар речи от этого «в лоб» направленного вопроса. Все слова отражали бы саму суть его переживаний, а обнажать душу перед незнакомыми людьми он не привык.
Уловив его колебания, Чекнарев мягко сказал:
— Да ты не тушуйся, брат, не тушуйся! Перед нами, как перед врачами, не нужно стесняться. Все ж дело житейское, понятное. Твой отец только начал говорить, а я уже понял. Если она в Союзе живет, найдем. Такое дело… что и говорить — жизнь! Рад буду, если смогу помочь чем-то. Так что, брат, решай.
Андрей кивнул и, запинаясь, кратко рассказал свою историю, избегая говорить о самом сокровенном.
— Разрешите, товарищ подполковник? — спросил сзади Вадим Пешков, когда Андрей закончил.
— Давай.
Пешков пересел ближе к Андрею. Спросил сразу:
— Где точно проходила экскурсия?
Андрей сказал.
— Ее звали Ольга Викторовна?
Он кивнул.
— Какие-нибудь приметы?
Андрей подробно описал девушку.
— Акцент? Что-нибудь необычное?
— Нет… — неуверенно протянул Андрей. — Вот только экскурсантки ее… «г» мягко выговаривали, не как у нас.
Пешков удовлетворенно кивнул.
— Номер «Икаруса» не запомнил?
— Нет, — покачал головой Андрей, и тут в памяти вспыхнули две большие буквы. — Кажется, после цифр было «МИ».
— МИ? — переспросил Пешков, что-то быстро черкая в своем блокноте.
— Да, по-моему.
— У меня все, — просто сказал Пешков, взглянув на начальника.
— Все, так все, — вздохнул Чекнарев. — Будем искать, брат. И найдем! А ты давай, не балуй, учись! Понял?
Андрей встал и с достоинством кивнул, испытывая какое-то внутреннее удовлетворение, уверенность в том, что эти люди найдут Олю.
— Ну, вот и ладно! — Чекнарев подал руку и неожиданно то ли полуспросил, то ли полупредложил: — А то давай после университета к нам! Специальность хорошая, наша! Ты подумай, брат! Нам такие основательные мужики нужны. Пообтерешься немножко, заматереешь, ума наберешься — во мужик получится! А, как думаешь, Вадим?
— Точно так! — улыбнулся Пешков, подавая Андрею руку.