И тьма взойдёт - страница 9

Был четверг, и корабль Саймона «Охотник», отягощённый грузом, встал на якорь на переполненной судами реке. На главной мачте реял флаг с тремя чёрными гончими – гербом владельца. Вайолет не сумела бы пробраться на борт, но она хорошо знала корабль, потому что её семья ужасно гордилась тем, что выполняла кое-какую работу для Саймона, старшего сына графа Синклера. Этот мужчина носил собственный титул: лорд Креншоу. Он руководил процветающей торговой империей от имени своего отца и, по слухам, имел влияния больше, чем сам король Георг, причём по всему земному шару. Однажды Вайолет даже мельком удалось взглянуть на Саймона – могучего мужчину в роскошном чёрном камзоле.

Сегодня леера[5] охраняли матросы с пистолетами, пока другие перегородили причал. Но все остальные столпились на квартердеке[6], и погрузочные работы прекратились. Со своего места высоко наверху Вайолет видела, как напряжены люди, которые стояли в тесном круге. Все эти суровые мужчины собрались, чтобы засвидетельствовать одно событие.

Том удостоится клейма.

Раздетый до пояса, с непокрытой головой и тёмно-рыжими волосами, падавшими на лицо, юноша опустился на колени на доски палубы. Его голая грудь поднималась и опадала – он прерывисто дышал, предвкушая то, что вот-вот произойдёт.

Собравшиеся напряжённо ждали, немного завидуя, но зная, что Том заслужил эту честь. Пара мужчин прикладывались к флягам с виски, словно сейчас это было нужно им, а не Тому. Вайолет их понимала. Все они будто стали частью этой церемонии, своего рода обещания: «Будь полезен Саймону, сделай так, чтоб он остался доволен тобой, и получишь вот что».

Моряк в кожаном фартуке, как у кузнеца, шагнул вперёд.

– Не надо меня удерживать, – сказал Том.

Он отказался от всего того, что помогло бы ему лучше перенести боль: от выпивки, от повязки на глаза, от кожаного валика в зубы, а просто опустился на колени и ждал. Напряжение нарастало.

Девятнадцатилетний юноша стал самым молодым из тех, кто заработал клеймо. Наблюдая, Вайолет поклялась себе: «Вскоре самой молодой из них стану я». Как Том, она преуспеет в торговле, принесёт Саймону добытые ею трофеи и тоже заслужит повышения. Она собиралась проявить себя при первой же возможности.

– Приготовься принять дар, – сказал капитан Максвелл и кивнул матросу. Тот подошёл к жаровне с раскалёнными углями, которую вынесли на палубу. – После церемонии ты будешь принадлежать Саймону. Носить его клеймо – большая честь.

Моряк вытащил калёное железное тавро из горячих углей: длинное, как кочерга, но с буквой «С» на конце. Оно так раскалилось на углях, что светилось красным, словно трепещущее пламя.

Вайолет напряглась, словно всё это происходило с ней.

Моряк шагнул вперёд.

Том произнёс ритуальные слова:

– Я приношу Саймону этот обет быть преданным слугой, подчиняться и выполнять все приказы. Заклейми меня, – он смотрел прямо на моряка, голубые глаза сверкали решимостью. – Скрепи мою клятву печатью на плоти.

Вайолет затаила дыхание. Вот оно. Те, кто носил клеймо, входили в ближайший круг. Любимцы Саймона, его самые преданные последователи, по слухам, получали особые награды, а самое главное – внимание его, что само по себе служило наградой для многих из них. Хорст Максвелл, капитан «Охотника», носил клеймо, и это давало ему власть даже бо́льшую, чем сама должность.

Том протянул руку так, что все видели чистую кожу на его запястье.

Только однажды Вайолет видела, как мужчину клеймили, и он кричал, бился, точно рыба на дне лодки. Том тоже это видел, но сейчас он решительно смотрел в глаза моряку и даже не дёрнулся, а всё благодаря своей воле и храбрости.

Капитан Максвелл произнёс:

– Вот так, мальчик. Прими клеймо достойно.

«Том не закричит, – подумала Вайолет. – Он силён».

Теперь стало так тихо, что слышалось, как волны плещутся о борта судна. Моряк поднял тавро. Один из мужчин отвернулся, не желая смотреть – этот явно не такой храбрец, как Том. А доказать, что он достоин клейма, сейчас предстояло именно Тому. «Прими его, покажи, что ты достоин». Вайолет крепко стиснула канат, но не отвела взгляда, когда моряк приложил раскалённое железо к запястью юноши.