«И вот общественное мненье!» Клубы в истории российской общественности. Конец XVIII - начало XX вв. - страница 3

Последний из названных вопросов — насколько общественное мнение было тогда востребовано — особенно важен. В связи с противоречивыми оценками в литературе отношения российских правителей к реформам высказывается сомнение, имелось ли в прошлом общественное мнение вообще, раз отсутствовал привычный в наши дни инструментарий его оценки в виде социологических опросов. Для одних историков промедление с реформами было роковым, но понятным: правители не могли опереться на достоверные, надежные данные о настроениях в обществе. Для других — это оправданное благоразумие перед лицом угроз, создававшихся проектами реформаторов, которые оцениваются как утопические^>{8}. Но в любом случае заслуживают внимания и зачатки общественного мнения, и его эволюция, и отношение к нему власти.

В советское время историки были более категоричны, они писали о двух общественных мнениях начала XIX в. — сформированном «старым миром» и передовом, носителями которого были декабристы, вводившие «явочным порядком» гласность, обличая на балах и в общественных собраниях злоупотребления властью^>{9}. Главным в этом передовом общественном мнении признавалось, таким образом, критическое отношение к действительности, к власти и к социальному порядку того времени как необходимая предпосылка прогресса. Можно ли отнести к упомянутым собраниям и клубы, специально не выяснялось. Оставалось также неясным, имелись ли такие собрания в последекабристский период.

Пожалуй, единственное исключение — очерки о клубах в популярной, не раз переиздававшейся книге В. А. Гиляровского «Москва и москвичи». Самый яркий из них посвящен московскому Английскому клубу. В книгу он вошел под пушкинским названием «Львы на воротах» (сначала, в 1926 г. был выпущен отдельным изданием более пространный вариант). Помимо просто любознательных читателей, очерк традиционно используют краеведы Москвы. Вместе с тем он заслуживает внимания в контексте мифологии российской истории.

Как известно, во всякой мифологической трансформации прошлого исторический материал актуализируется, приспосабливается в угоду некоторым текущим потребностям, действительным или иллюзорным. Прошлое может рисоваться адекватным настоящему, но настоящее может и противопоставляться мифическому идеалу, который принято искать во временах прошедших, значительно отдаленных. Повороты российской истории вызывали всплески исторического мифотворчества, в том числе на ниве истории клубов.

Очерк Гиляровского представляет собой свидетельство современника последних десятилетий жизни московского Английского клуба. Но, кроме того, это пример мифотворчества первых лет советской власти, обусловленного сломом общественных ориентиров, изменениями в духовной атмосфере общества, нарушением культурной преемственности. Для историка в очерке Гиляровского, задуманном еще в 1919 г.^>{10}, ценно то, что автору довелось наблюдать самому, начиная с 80-х гг. XIX в., когда он впервые посетил клуб (не будучи его членом). В изображении более ранних моментов истории клуба достоверное соседствует с не совсем верным и вовсе неверным. В итоге рождается мифологическое представление о прошлом, придающее весомость господствующей в момент написания очерка идеологии.

Объясняется это, несомненно, и тем, что на характер отбора и интерпретации материала повлияло стремление «подтянуть» историю клуба к новому статусу здания, где разместился Музей революции. В отдельном издании очерк так и назывался: «От Английского клуба к Музею революции». Больше того, читателю внушалось, что дом этот был «революционным» с доклубных еще времен, когда там собирались на «тайные заседания» масоны во главе с Н. И. Новиковым^>{11}. Эта как бы предопределенная «революционная» линия настойчиво проводится и дальше, при описании клуба времен Александра I и Николая I. Привилегированный клуб превращается в центр антиправительственного движения. По ходу нашего дальнейшего изложения к содержанию очерка Гиляровского придется обращаться неоднократно.

В последние годы сфера досуга вернула себе законное место в историографии. Истории клубов в России уделяется определенное место в культурологических исследованиях