Идеальное тело - страница 13

Впервые Георгий влюбился в пятом классе. Лиза была рыжей пухленькой хохотушкой с веснушками на вздернутом носике и отличалась от бледных и тощих танцовщиц, как Вини Пух от куклы Барби. Зато с ней было не скучно. Пару раз Гоша попытался дотащить Лизин рюкзак до ее подъезда, но вскоре бросил эту затею. Девочка со смехом вырывала увесистую кладь и легко забрасывала ее на плечи.

– Свой тащи, а то еще надорвешься, скелет! – хохотала она. – Да ты, Жорик, весишь столько же, сколько мои работы!

Лиза ходила в «художку» и кроме школьного рюкзака постоянно таскала на плече еще и этюдник – сумку размером с экран домашнего кинотеатра. Лиза, как и Гоша, с ранних лет сообразила, что без упорства в искусстве делать нечего, и оценки за рисунки были для маленькой художницы куда важнее, чем внимание смешного хлюпика, у которого, по словам Лизиной бабушки, «весь ум в ноги ушел». Танцы и рисование отнимали у детей все свободное время, и первая детская влюбленность Георгия в конце концов сошла на нет. Потом был бурный роман с самой красивой девочкой школы, длинноногой и задумчивой Ларисой, затем ранний брак с легкомысленной Светланой, скорый развод и множество интрижек с бойкими и не обремененными комплексами поклонницами. Он нравился девушкам, и те этого не скрывали. Когда Георгий выделывал ногами свои немыслимые па, одновременно вращая накачанными ягодицами, когда он улыбался всем дамам сразу и никому в отдельности, даже у самых неприступных красавиц глаза вспыхивали, как у диких кошек. В двадцать пять Георгий уже знал, что для него завоевать любую женщину – лишь вопрос времени. В двадцать шесть он решил, что знает о жизни все, и никакие романтические бредни отныне не смутят его умудренное сердце… Не для того он «дрыгал ногами» два десятка лет, чтобы не попытаться извлечь из этого не слишком долговечного капитала хоть какие-то дивиденды.

В фитнес-клуб «Леди-лидер» Георгию удалось устроиться не с первой попытки. Там неплохо платили, и на место преподавателя латиноамериканских танцев всегда был серьезный негласный конкурс. И все же однажды молодость, профессиональные успехи и эффектная внешность Георгия перевесили родственные связи и солидные рекомендации других кандидатов. Так он впервые появился в роли педагога в уютном здании с множеством дорогих машин у подъезда и охраной у входа, а главное – с большим выбором холеных красавиц, мечтавших танцевать на паркете только с ним и не с кем более.

Получив заветное место, Георгий сразу понял, что сделал правильный выбор. Симпатичные девушки, боровшиеся за его внимание, приезжали в клуб на «Ауди», «Мерседесах» и «БМВ», сидели в буфете с айфонами последней модели и обсуждали с подружками поездку в Париж на выходные. В прежней жизни девушки из этого круга даже разговаривать бы с ним не стали, не то, что сидеть за одним столиком в буфете и искать его внимания. Теперь же они шутили и болтали с Гошей на равных, наперебой записывались к нему на индивидуальные занятия, даже шутливо воевали за него. Продавщица в магазинчике танцевальных принадлежностей, пристроившимся у входа в танцевальный зал, про себя отметила, что с появлением «волосатого тренера», дорогие платья и туфельки стали раскупаться намного быстрее. Девушки пытались обратить на себя внимание новенького учителя танцев старыми, как мир, способами – откровенными нарядами и не менее откровенным кокетством. Однако красивый молодой человек ни с кем не сближался и всеми силами старался держать с ученицами дистанцию. Большинство из девушек были замужем, и связь с ними ничего, кроме неприятностей, не сулила. Между тем, у Георгия был на личную жизнь свой план. Дочь богатых или даже очень богатых родителей, можно даже немного старше – вот какую планку он себе поставил и не собирался ее снижать. «Мы бедные, значит, надо дружить с богатыми», – не раз повторяла Георгию мама в детстве. И сын послушно следовал маминым советам. Следовал. До поры, до времени…

Веру Георгий заметил сразу же, едва она переступила порог танцевального класса. Еще бы! Девушка выглядела, как итальянская кинодива, и к повышенному вниманию мужчин, похоже, успела привыкнуть. Рыжая грива волос притягивала взгляды, словно языки пламени, на которые можно смотреть бесконечно. Где-то в дальних глубинах памяти Георгия пробудились смутные воспоминания о рыжей хохотушке Лизе. Однако Вера не была пухленькой и тем более – хохотушкой. Высокий рост девушки, хрупкая фигурка и взгляд, устремленный не вовне, а в себя, выделяли ее из толпы пышнотелых и неуклюжих дам, тщетно пытавшихся сбросить в танцевальном зале лишние килограммы, накопленные за долгую жизнь. Монументальные страдалицы нещадно потели во время занятий и танцевали с такими напряженными лицами, словно решали в уме сложную математическую задачу. Впрочем, эти хотя бы обращали на себя внимание выдающимися формами. Большинство же фанаток Георгия были скучными и бесцветными девицами, имена которых он и не пытался запомнить. Среди них порой встречались патологически худые и угловатые. Эти анорексичные существа в противоположность толстушкам пытались всеми силами нарастить мышцы и набрать недостающие килограммы. Георгий запомнил лишь одну, «розовую балерину», да и то потому, что она всегда танцевала водной и той же розовой балетной пачке и обладала довольно скандальным нравом. Эта анорексичная девица не скрывала своего жгучего желания «нарастить мышечный каркас», попросту говоря, поправиться. Но, увы, этот самый «каркас» никак не хотел «наращиваться» на ее хрупкие кости, и это, понятное дело, не улучшало сварливый характер девушки. Он заметил ее еще и потому, что «розовая балерина» танцевала из рук вон плохо и была с причудами. Например, всегда усаживала на подоконнике в танцевальном зале плюшевую розовую собачку…