Идеальный треугольник - страница 17

Потом почувствовала, как меня осторожно поднимают на руки. Чуть приоткрыла глаза, разглядывая насупленное лицо Шервата. Он был бы вполне симпатичным мужчиной, если бы не синий цвет и гигантский рост. Да и эти его движущиеся татуировки на щеках меня несколько смущали. Казалось, будто что-то живое движется у него под кожей.

Он прижал меня к мокрой от пота груди, но мне было не до церемоний — я сама была потная и грязная, как никогда в жизни. Потом нагнулся к моему уху и что-то тихо прорычал на своём языке. Голос у него был под стать росту: низкий, звучный, с хриплыми нотами, от которых по спине пробегали мурашки.

— Исс Шерват говорит, что рядом есссть много воды, — перевёл Малсок. — Там мы перессждать ссжару.

Я закрыла глаза. Несите меня куда хотите, мне уже все равно.

Меня так укачало в обьятиях харата, что я действительно уснула. А проснулась от того, что мне на лицо кто-то брызгал холодной водой. Открыв глаза, я поняла что нахожусь на берегу огромного водоема и сразу же поползла по прибрежному песку поближе к воде. Подняться и идти сил не было.

— Осссторожно! — прошипел шисс. — В этом осссере очень холодная вода. В нем могут быть подсссемные ключи.

Я через силу подползла к кромке воды и с блаженством опустила в неё голову. Шисс был прав — озеро оказалось ледяным, даже удивительно, что солнце не могло его нагреть.

Пока я прохлаждалась, Шерват и его товарищи соорудили нечто вроде навеса от солнца. Я благодарно заползла в тенек и свернулась клубочком. Шерват сел рядом со мной, заглядывая мне в глаза. От голода заурчал живот. Шерват ласково погладил меня по голове и что-то сказал.

— Исс Шерват идти на охота, — перевёл шисс. Харат поднялся на ноги и не оглядываясь вышел, оставив маленького шисса приглядывать за мной.

Меня тошнило и кружилась голова — явные признаки солнечного удара. Еще пересохло в горле и кровоточили потресканные губы. Желудок сводило от голода, последний раз я ела перед побегом, и то так, поколупала. Хотя сейчас я и ту серую дрянь слопала бы с удовольствием. Как быстро меняются вкусовые пристрастия, стоит только не поесть пару дней!

Я закрыла глаза и снова потеряла сознание.

Шерват был харатом — и этим все сказано.

Он сидел на корточках у костра и следил за жарившимся мясом, время от времени бросая взгляд на спящую под навесом девушку. Она была слишком истощена и измучена, чтобы вызывать какие-либо чувства, кроме жалости. Но он уже знал, что сделает все для того, чтоб она выжила.

Его родина Элреван был огромным планетоидом с большой силой притяжения, поэтому его уроженцы отличались высоким ростом, крепким скелетом и увеличенной мышечной массой. Это делало их непревзойденными воинами и телохранителями. Но на самой планете не было ни особых ресурсов, ни плодородных земель. Поэтому все мужчины, прошедшие дамхрат — совершеннолетие — и получившие звание харата, покидали родину в поисках зароботка. Они отправлялись в более развитые миры и либо нанимались там в армию, либо телохранителями к какому-нибудь политику или бизнесмену, либо сопровождали ценные грузы. А еще у них был свой кодекс чести, весьма жесткий, надо заметить. Согласно ему, харат, не выполнивший задание или потерявший подопечного, лишался звания харата и получал запрет на посещение Эрлевана.

Таких было мало. И надо же такому случиться, что по какому-то нелепому стечению обстоятельств Шерват попал в их число!

Долгое время он провёл в армии, а потом нанялся в арменейское посольство на Гаре компаньоном при молодом помощнике посла. У этих арменейцев был один пунктик по поводу мужской непорочности до брака, и это условие особо прописали в контракте, который Шерват подписал вместе со своим нанимателем. Не слишком мужское занятие, следить чтобы этот смазливый арменейский юнец держал свои штаны на завязках и гонять от него воздыхательниц. Но платили за это такие бабки, что уже через пару лет харат рассчитывал купить двухместный звездолет. Он уже мечтал, как будет рассекать по галактическим курортам на своём новеньком астромобиле, в обнимку с какой-нибудь красоткой, как тут вмешалась судьба в виде некой гаранской девицы.