Идеалы бусидо: смерть, честь и преданность - страница 10
ЮРИДИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ИНЦИДЕНТА АКО
Этот случай хорошо известен, поэтому я не буду подробно о нем рассказывать>40. Даймё владения Ако, господин Асано, был вызван в замок Эдо, чтобы принять участие в приеме императорских послов из Киото. По какой-то причине, господин Кира, служивший в замке церемониймейстером, отказался сообщить Асано о протоколе приема, и был атакован юным даймё прямо в замке. Две раны, нанесенные Кира, не были смертельными, однако это нарушение закона не могло быть оставлено без последствий, и Асано было приказано совершить сэппуку на следующий день, 15-й день 3-го месяца 14-го года эры Гэнроку (1701 г.).
Проблемы пришли, откуда не ждали – от самураев владения Ако. Они рассмотрели несколько возможностей – начиная от массового самоубийства (что, как я говорил выше, было запрещено сводом законов сёгуната) до атаки и убийства Кира в качестве акта мщения. К несчастью, любые действия были невозможны, поскольку расследование этого инцидента бакуфу продолжалось 1 год и 4 месяца, и в течение всего этого времени самураи владения Ако не были ни полноценными вассалами, с чьим статусом должны были считаться, ни законченными ронинами. Но в конце концов владение было конфисковано, и все воины стали ронинами. Отделившись к этому времени от своих семей, они встали на свой собственный путь.
Основная интрига во многих историях, пьесах и фильмах базируется на событиях, которые произошли после решения самураев отомстить господину Кира: чтобы усыпить подозрения и Кира, который ожидал начала вендетты, и бакуфу, воины, под предводительством Оиси Кураносукэ, обратились к разным занятиям или, как Куроносукэ, предпочли отдаться пьянству и дебошу. Преувеличенные подробности этого периода представлены остро и в изобилии, особенно в художественных произведениях. Но, в конце концов, ночью 14-го дня 12-го месяца 1702 г., через год и девять месяцев после первоначального инцидента, оставшиеся 47 ронинов ворвались в Эдоский дом Кира и убили его из мести.
Сорок шесть ронинов затем отнесли отрубленную голову в храм Сэнгакудзи, место упокоения господина Асано, и сдались настоятелю храма, решив следовать решению бакуфу. Их приговор был зачитан более чем месяц спустя, на 4-й день 2-го месяца 1703 г., когда им было приказано – пожалуй, слово «разрешено» более уместно – покончить с жизнью самоубийством, что они и сделали. Храм сегодня привлекает значительное количество любопытных, но почтительных туристов – как японцев, так и иностранцев.
Однако, общественное мнение и по отношению к действиям вассалов, и по отношению к действиям властей было весьма различным, что подтверждает, что в действительности не было никакого единого свода этических принципов, которому следовали бы все самураи, не говоря уже обо всех японцах.
Самураи владения Ако нарушили несколько законов. Господин Асано нарушил правило, не позволявшее обнажать меч во дворце сёгуна. Его вассалы затем нарушили закон, не доложив властям об их намерениях отомстить за своего господина. (Частные вендетты могли быть санкционированы официально, если случай был уместным и о нем было доложено властям, которые давали разрешение на кровную месть. Не нужно говорить, что такие сложности могли серьезно подорвать усилия тех, кто жаждал мести, в то время как их жертвы могли либо укрыться, либо окружить себя вооруженной охраной.)
С другой стороны, похоже, что общественное мнение в период Эдо было целиком на стороне так называемых «верных вассалов» (гиси). Во-первых, действия господина Кира в отношении Асано – без сомнения, сильно искаженные в художественных произведениях, что скорее всего отражает популярное восприятие того времени – расценивались как несоответствующие. И нет никаких сомнений, что чувства большинства японцев, и тех, кто исповедовал довольно ограниченную версию бусидо из Хагакурэ, и тех обычных граждан, кто впитал общепринятые моральные ценности, оправдывали мотивы Асано, когда он напал на Кира, было это по закону или же нет. Подобная народная симпатия существовала и по отношению к мести гиси, направленной против Кира во имя их господина, возможно, как из-за общего конфуцианского правила, что тот, чей отец убит (или, в этом случае, господин), не должен жить с убийцей под одним небом, также и из-за склонности симпатизировать подобным поступкам – особенно закончившимся самоубийством зачинщиков – если они основывались на чистом, искреннем побуждении.