Идеология русской государственности. Континент Россия - страница 4

об истории. Поэтому мы постарались отойти от привычного формата исторических трудов, когда история «заканчивается» десятилетия тому назад. Чтобы понимание истории было полезно здесь и сейчас, оно должно охватывать и современность, которая тоже становится историей каждое мгновение.

Многое в этой книге – «всего лишь» прописная истина. Но истина как бы выбывшая из обязательного ежедневного употребления, подзабытая, сознательно замалчиваемая или грубо, до неузнаваемости искажаемая. Нужно помнить, что «все мы карлики, сидящие на шеях гигантов», как считал Исаак Ньютон. В отличие от естественных наук значение авторитетов в сфере идеологии сохраняется. Но со временем мы перестаём их понимать. Идеологическая традиция требует осмысления каждый раз при изменении исторических условий. Русская идеология предшествовала созданию русского государства. Русскими идеологами были государи и патриархи, русские святые и русские безбожники, летописцы и историки, поэты и учёные, политики и общественные деятели, коммунисты и беспартийные. Русская идеология связывалась и складывалась в замыслы и программы формирования русского государства – главного нашего достояния.

Возможен вопрос: кто «придумывал», замышлял русское государство? Какую роль в этом сыграла «интеллектуальная дискуссия» – Ивана IV Грозного с князем Курбским, Алексея Михайловича Тишайшего с патриархом Никоном, реформаторов обряда с Аввакумом, западников со славянофилами, либералов с патриотами? По нашему глубокому убеждению, именно русские государи (и их ближайшее окружение, непосредственно с ними связанное) – начиная со святого равноапостольного князя Владимира – и были главной интеллектуальной силой русской истории, обеспечивая её преемственность и концентрируя в себе весь предшествующий опыт.

Интеллигенция появилась на свет благодаря последовательным просветительским инициативам государей. Эта постоянная вторичность её происхождения, включая раннюю, церковную, интеллигенцию, а также явный дефицит мышления, то есть последовательного исторического анализа собственного опыта, культурной преемственности, склоняли ход дискуссии в русло оппозиции власти, по преимуществу – политической борьбы, а не участия в проектировании.

Даже и позднейшая советская интеллигенция – снова вторичная и созданная как бы на пустом месте в основной массе из неграмотного народа – и та страдала старым русским теократическим комплексом (теперь уже в варианте человекобожия), хотела от власти своего обязательного участия в принятии решений, навязывала себя в качестве совести, хотя сама оперировала в основном книжными знаниями вне контекста их создания и применения.

Идеология нуждается в серьёзном и критическом отношении к проектам и предсказаниям предшественников, ко всему, что доказало свою состоятельность, в обязательности выводов из уже знаемого нами. Идеология – это надёжная, детальная память о победах и поражениях, знание их причин и обстоятельств, понимание закономерного и случайного, подлинных мотивов людей. Идеология требует постоянного размышления с учётом новых данных и обстоятельств, а вовсе не формальной оценки и деления всего на свете на хорошее и плохое.

Идеология не может ограничиваться известным и авторитетным, иначе её ждёт судьба советской идеологии – извращение её сущности. Советской идеологии плохую службу сослужила её общеобязательность, попытка политической монополии большевиков/коммунистов превратить идеологию в светскую веру без Бога и догму. Идеолог же должен рисковать, самостоятельно рассуждая, поскольку эту работу за него никто не сделает. Он должен ставить проблемы, определяя, чего именно мы не знаем, на какие вопросы не имеем ответов, какие решения не имеют не только оснований, но и способов их нахождения. Идеолог работает в ситуации действия на границе знания и веры, и его дело – обеспечить деятеля всем доступным необходимым знанием, осознавая принципиальную недостаточность последнего, его спорность, неполноту. Идеология не избавляет действие от риска, но делает риск осознанным и максимально управляемым. Идеология есть