Иди и жди морозов - страница 23

Между ними воцарилось молчание, наполненное только шумом разговоров в зале. Ярт начал медленно вытирать стойку. Его жена машинально следила за движениями тряпки по дубовому покрытию и играла серебряной сережкой, что заканчивалась коралловой слезой.

– Ты вернулась навсегда? – спросил он наконец. Поднял глаза, и на минуту их взгляды встретились.

– Еще не знаю. Это зависит от того, как закончится вся эта история. У меня сложилось впечатление, что всему скоро придет конец.

Ярт вернулся к полированию стойки.

– Для меня «эта история» закончилась одиннадцать лет назад, – буркнул он.

– В самом деле? – скривилась женщина. – Если так, то поздравляю, тебе повезло больше, чем мне.

– Ты мучаешь себя по собственному желанию, – рявкнул он громче, чем хотел. Несколько человек повернулось к ним с нескрываемым интересом. Однако сразу же притворились, что не делали этого.

Ярт глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, ощущая на себе разъяренный взгляд жены.

– У меня свои причины, – начала она тихо, – чтобы все еще верить, что…

– Интересно, какие? – раздраженно прервал он.

Она замолчала. Когда Ярт посмотрел на нее, то наткнулся на задумчивый взгляд. Она боролась с собой, после чего сказала:

– Ты не поймешь. Пойду за своими вещами. Я перееду сегодня, так что приготовь комнаты.

В лесу было много тайных мест. Люди иногда попадали туда случайно, иногда их приводил какой-нибудь призрак или лесной демон. Проклятые деревья, в которых жили духи, были помечены так, чтобы те, кто потерялся, знали, что их нужно остерегаться, а магические потоки обозначались так, чтобы ищущий помощи мог их опознать. А небольшие каменные холмики, фигурки и статуэтки зарастали ежевикою и мхом.

Тинне, Костьян и Ларс кружили по окрестностям около часа, прежде чем оказаться в месте, где на небольшой поляне росла высокая до пояса крапива.

– Одни дубы, – Ларс огляделся вокруг. – Может, это тут.

Они разошлись, чтобы поискать следы. Костьян лупил палкой направо и налево по крапиве, в то время как Тинне делал то же самое, направляясь в противоположную сторону. Ларс внимательно рассматривал деревья. Наконец он нашел самое старое и величественное. Дотронулся до него и сразу заметил деформацию ствола в месте, где кора затянулась от ран, оставленных топором.

Он раздвинул крапиву у основания дерева и нашел первый замшелый камень. Расчистил заросли и наткнулся на часть круга, которым был окружен священный дуб.

Подул легкий ветерок. Шум зарослей и деревьев заглушил слова его товарищей.

Ларс выпрямился.

– Что вы говорили? – растерянно спросил он.

Но Тинне и Костьян и дальше косили заросли крапивы, спиной к нему, и остановились лишь, когда он снова закричал.

– Что ты сказал? – спросил Костьян, а Ларс снова услышал, словно чей-то шепот среди ветра, в этот раз где-то за спиной.

Мурашки пробежали у него по спине.

– Идите сюда! – закричал он, вытаращив глаза. – Это то дерево!

Они быстро добрались до него и собственными глазами увидели рубец на коре и каменный круг. Ветер доносил шепот, который становился все громче, и мужчины озирались со все нарастающим страхом.

– Поспеши, ради Эллениале, – буркнул Тинне Костьян. – Иначе мы сейчас все закончим, как папаша твоего отца.

Тинне вытащил из котомки кувшин меда, головку сыра и деревянного конька, которого Винне выстругал из липы прошлой зимой. Он сложил это все у корней дерева и, сминая в руках шапку, отступил на несколько шагов.

– Мы… это… – заикался он. – Господин леший, извини моего глупого сына. Не знаю, чем он обидел тебя там, на тропинке, но если ты уже забрал его жизнь, то молю, дай ему упокоиться с миром. Умным он не был, наверное, из-за своего деда, – произнес он. – Но мы все боимся тебя и ничем не хотим оскорбить. Мы пришли только просить за покой для моего сыночка.

А поскольку шепот не прекращался, они втроем упали на колени и покорно припали к земле. Леший еще злился какое-то время, потом грозный шепот начал стихать. И наконец совсем смолк.

Однако они не знали, услышал ли он их. Несколько следующих ночей Тинне не сомкнул глаз, а потом, на рассвете, бегал на кладбище и проверял, оставалась ли могила нетронутой. Потом вздыхал, позволяя себе каплю надежды.